ты станешь учить меня?
– Нет. Только то, что ты предупреждена о возможной смерти. А с обучением – как пойдет. Тут ничего обещать не могу.
Я взяла в руку перо и странный договор. Прочитала о моем согласии на смерть в случае, если я надумаю кому-либо рассказать в любом виде то, что скажет мне господин Мэйнард Тироун. То есть мои журналистские поползновения также исключались. Его имя и фамилия четко были прописаны, словно в официальном документе. Как будто Мэй имел на это право. Убить он меня он мог любым доступным ему способом, кроме пыток и длительного болевого воздействия.
– Не могу подписать такое, – подала ему бумагу и скрестила руки на груди. – Мне моя жизнь еще дорога.
– Дело твое. – Он пожал плечами, щелкнул пальцами – и договор испарился со стола вместе с пером и чернильницей. – Раз ты считаешь, что не можешь молчать, то просто забудем этот инцидент. А я был о тебе другого мнения.
– Скажи, кто ты на самом деле, – попросила я. Потом поднялась и подошла к нему. – Как же наша беседа задушевная? Неужели все только под угрозой смерти? Может быть, я предпочитаю узнать тебя лично. А тайны – да ну их. Меньше знаешь – крепче спишь.
Я посмотрела мужчине в глаза. После того, как я едва не подписала свой смертный приговор, все остальное уже не страшило. Вряд ли он заставит меня забыть о цели. Книга, газеты папы, светящая черная штука напомнят о том, что мне надо выяснить. Да и о серых тенях вряд ли смогу забыть – шеф не позволит.
Я вздохнула, обошла и обняла Мэя за плечи. Он повернулся и в одно мгновение прижал меня к стене.
– Я же все равно забуду об этом вечере. Не так ли? – шепотом сказала я.
– Да. Ты ничего не вспомнишь. – Мэйнард склонился, вдыхая мой запах, его ноздри хищно раздувались.
– Значит, я могу тебя поцеловать?
Он улыбнулся обворожительной улыбкой.
– Как же моральные принципы порядочной девушки?
– Это всего лишь поцелуй, – ответила я, отвлекая его внимание.
Почему-то вспомнилось, что послезавтра нужно зайти за приворотным зельем. И тут меня посетила новая мысль. Я не стану подписывать с ним никаких соглашений. Не будь я Фелиция Амарант! Я пущу в ход другие средства, чтобы выпытать правду.
И я потянулась к его лицу, прикрыв глаза, но наблюдая за ним из-под ресниц. Губы встретились с мягкими и чувственными губами Мэйнарда. Он быстро перехватил инициативу, обхватил руками мою голову и вторгся в мой рот. В глазах потемнело от удивительного ощущения, пол начал уплывать из-под ног. Я чувствовала лишь запах дорогого одеколона и ощущала на губах горячее дыхание.
Внезапно Мэй отпустил меня и прошелся пальцами по щеке. Я дрожала, будто только что пробежала пару миль. До сих пор колотило от прикосновений рук и вкусного поцелуя.
– Этого тоже не вспомню завтра? – прошептала я.
– Да. Ты же сама выбрала этот вариант, – усмехнулся он и отошел к своим колбам, что-то помешивая. – Но мы сможем повторить то, что касается поцелуя. Если ты
