чем о тяжелом советском прошлом: была здесь своя непростая специфика, примеры которой были приведены во множестве. Непростые ситуации, совершенно нетипичные для России, повсеместно присутствовали в отношениях с подчиненными, коллегами, начальством, соседями, соотечественниками; везде приходилось держать ухо востро и нос по ветру. Я, со своей стороны, поделился рассказами о жизни в новой России, своей работе, моих впечатлениях о США; рассказал также о знакомстве с индусом Рави и его очаровательной супругой.
История заставила Давида сделать паузу: он задумался и засопел.
– Да, с индийцами я тоже сталкивался, где сейчас индийцев нет! Везде они, как и китайцы. Здесь эта тройка называется «ЧИП»: Чайна, Индиа, Пакистани. Работают они незадорого, каждый тянет за троих, все точно в срок и без приключений. Устроится куда такой, через год-другой глядишь – уже группой руководит; скоро в группе еще индийцы появляются, пашут, как звери, а он – еще выше идет. Поднимется – за собой своих наверх тянет, да и они его снизу подталкивают. Вот так они и до начальников, вице-президентов дорастают, компании собственные открывают. Выходят в апперкласс.
– Взять, к примеру, арабов или испанцев – они на рынках, в основном, торгуют. У китайцев или итальянцев – рестораны. Индийцы – программисты или управленцы. А мы кто? Что о нас кому известно? Никто не знает, чем русские на жизнь зарабатывают. Вот и глядят соседи на нас, либо как на паразитов, живущих на пособие, либо на бандитов, замешанных в подпольном бизнесе или криминале.
– куда ни погляди, местные русские – сплошь лузеры (патологические неудачники), – продолжал он. – В бизнес с нашим народом влезать – одни траблы-проблемы: то денег нет, одни вздохи; если деньги пойдут – за твоей спиной чудеса разные начинают твориться. Карьеру мало кто делает: многие по домам, на вэлфере-социалке сидят, кто-то лайсенс-лицензию берет по франшизе – квартиры убирать или там газоны стричь. Тут уж как повезет; бывает, на проезды больше времени потратишь, чем на саму работу. Даже в гавернмент эйдженси (местные органы власти) на аппойнтмент-прием, чтобы вэлфер получить – и то опоздать умудряются!
Меня все тянуло задать вопрос Давиду: зачем же он выпрыгнул с того злосчастного теплохода и стоила ли игра свеч? Безусловно, опыт моего наставника имел частный характер. Хотя, как я подметил за годы моего общения с сотнями людей из делового мира: те, кто остался в России, сделали в среднем гораздо более успешные карьеры, нежели те, кто уехал за рубеж в поисках лучшей доли. Но я держал язык за зубами, боясь спугнуть текущую живо беседу.
– Вот этого выгони, попробуй, – Давид кивнул головой в направлении негра необъятных габаритов, неторопливо убиравшегося неподалеку. Мы перешли на русский. Переход на родной язык давался Давиду нелегко.
– Вот он, с вакуум-клинером в ливинг-рум копошится, пыль сосет, барахло с места на место таскает. А сначала его на финишинг поставили, отделку по-нашему. Мы тогда блок на Брук-стрит сдавали, торопились, срок поджимал.
