всему миру. Он осуществлял через интернет координацию всего этого процесса, а для души снимался в разного рода рекламе. «Креативный» бизнес, под стать владельцу.
Владельца мы дожидались, наверное, около часа. Энн показала мне галстуки и угостила хозяйским кофе. Когда Джон приехал, пламенеющая ширь заката, подобно шагреневой коже, уже съежилась до узенькой полоски. «Акулья челюсть», видимо, пожрала все, что смогла. Побеседовав и попив кофе, мы засобирались домой.
Спустя пару дней Энн мне опять позвонила – в тот момент я общался с рабочими на одном из объектов компании.
– Игорь, на завтрашний день у тебя уже есть планы?
Планы у меня были всегда, но я благоразумно поинтересовался ее намерениями.
– Игорь, нас приглашают сразу на несколько вечеринок. Мои хорошие друзья. У одних – годовщина свадьбы. У других – день рождения. Я говорила, что у нас гость из России. Я про тебя рассказала, надеюсь, ты не против. Всем интересно, все хотят тебя видеть.
Я сказал, что ничего не имею против, что мне тоже интересны другие люди. Тем более что с Джоном мы пообщались всего ничего – не более получаса. Договорились мы встретиться завтра на углу улиц Фуллертон и Шеффилд в четыре часа дня.
Чтобы не ударить лицом в грязь, еще с вечера я отгладил костюм, взятый из дома как раз для случаев подобного рода. Перебирая сувениры, отдал приоритет двум бутылкам «Столичной», купленным в дьюти-фри в Шереметьево и до сих пор ждавших своего часа. По одной бутылке на каждую компанию. Маловато, конечно, по нашим меркам.
От кондоминиума, где на тот момент я практиковался, до перекрестка было недалеко, метров триста. Хотя сам район считался не очень благополучным, но днем здесь было достаточно безопасно. Старые трехэтажные здания, линялые, потускневшие вывески, местами – закрытые магазины, грохочущая эстакада надземки где-то на уровне третьего этажа. Людей на улице было много, но в основном плохо и как-то некстати, не по сезону одетых. Я же в своем костюме смотрелся явно белой вороной в этом окружении, однако ощущения дискомфорта не возникало. Напротив, меня переполняли ожидания.
С утра я удовольствовался легким перекусом, от ланча и обеда отказался. Кто же ест перед днем рождения? И перед годовщиной свадьбы – в придачу! Руку приятно тяготил портфель с двумя бутылками «Столичной», обильную закуску к которой я уже предвкушал.
Вот уже наш перекресток с массивными стальными опорами эстакады. Рядом с одной из опор – знакомый розовый кабриолет, а вот и Энн вылезла, радостно машет мне рукой из-за машины. В честь праздничного вечера Энн украсила себя блеклой розовой футболкой, под ней была черная майка, чуть подлиннее футболки, напуском на джинсы – столь же линялые, как и все остальные предметы гардероба дочки американского миллионера. Признаков макияжа у Энн, как, впрочем, и у любой прыщавой американской студентки, я не замечал ни разу. Отмечу, однако, что – в отличие от моего прикида – наряд Энн никак не контрастировал
