гражданский КАМАЗ.
Остановился. Вышел из машины, ни слова не говоря, посмотрел и уехал. Кучумов, увидев меня никак не отреагировал, только нагло и пристально посмотрел, и спокойно продолжил свое дело.
Вернувшись в батальон выяснил что машину с Кучумовым брал, сегодня, начальник штаба батальона. Видимо начальник штаба, после всех необходимых поездок, приехал домой, расписался в путевом листе и отправил Кучумова в парк самостоятельно, а тот, в свою очередь, по дороге решил слить солярку и заработать на водку.
Что делать? Шум не надо поднимать, это в любом случае. Завтра доложить начальнику штаба батальона, а там пусть сам разбирается. Но что-то в этом варианте мне не нравилось. Мне хотелось разобраться с этим наглецом самому.
В принципе все солдаты моей роты, да и всего батальона мне нравились, включая Кучумова. Я понимал, что окажись мы в обстановке близкой к боевой, все проблемные солдаты станут одними из лучших и инициативных, а у нас резко изменились бы отношения друг с другом. Сейчас же меня, личный состав воспринимает как полицейского, а не как своего командира. Именно поэтому мне тяжело ими командовать, не хотят подчиняться. Сейчас, в мироне время, это вопрос авторитета, который может держаться только на страхе передо мной и на моей силе (не только физической). Поставить все «на кулак»? Но у меня не такие могучие кулаки. А потом, хоть политработников и отменили, но все равно риск налететь на уголовное дело оставался.
Что остается? Беседа? Мои попытки достучаться до их сознания, ни к чему не привели. Наоборот, я подозреваю, воспринимаются как моя слабость. Что делать? Опять же, самый авторитетный солдат в батальоне – это Кучумов, он же и самый наглый в батальоне солдат. Пока Кучумова, я сам, лично, на место не поставлю он не даст хоть сколько-нибудь укрепиться моему авторитету в батальоне. Выходит, надо разговаривать с Кучумовым, но первая попытка оказалась крайне неудачной. Попробовать Кучумова избить? Но, Кучумов запросто ответит, нет сомнений. Кроме того, он высокий и широкоплечий, явно занимался вольной борьбой, мы с ним в разных весовых категориях. Имел многочисленные приводы в милицию, видимо поэтому он оказался у нас, а не в ВДВ или в спецназе. Что еще известно о нем? Известно, что он прилюдно послал на три буквы свою мать, которая приехала его проведать, вырос без отца, а старший брат сидит где-то в тюрьме.
Я сидел в канцелярии своей роты и предупредил дежурного вызвать ко мне Кучумова, как только он появится. Плана у меня не было и идей тоже не было.
Дверь канцелярии распахнулась в нее без стука вошел Кучумов и обратился ко мне:
– Что надо?
Меня не удивила такая наглость, что-то в таком духе я ожидал.
– Я вызвал, тебя солдат для того чтобы сказать, что ты чмо. Для того чтобы в глаза объявить тебе что ты трус и последняя шестёрка в батальоне. – ели сдерживая
