будут производить продукцию, обладающую наибольшей ценностью. Но рыночные социалисты придерживались мнения, что социалистическая система способна порождать соответствующие ценовые сигналы по меньшей мере столь же эффективно, как и экономика, основанная на частной собственности на производственные активы.
Согласно Ланге, если удовлетворены условия, на которых основана неоклассическая модель равновесия, то социалистические плановики смогут эффективно размещать ресурсы путем вычисления соответствующего набора «учетных цен» (Lange, 1236a, 1936b). В условиях полной информации те же самые данные, которые в неоклассической модели предполагаются доступными для участников рынка, будут доступны и плановикам в правительстве. Поэтому они смогут выполнять функцию «вальрасовского аукционера», корректируя цены вверх или вниз до тех пор, пока не будет достигнуто равновесие между спросом и предложением на всех рынках. С точки зрения Ланге, такие процедуры будут более эффективными, чем система, основанная на частной собственности, поскольку существующие «в реальном мире» рынки не удовлетворяют критерию наличия полной информации и совершенной конкуренции и требуют сложной, включающей множество деталей системы контрактов, в которых, как он полагал, не будет необходимости в государственно-административной системе.
Ланге и его последователи внесли свой вклад в нараставший поток теоретических работ о «провалах рынка», появившихся как в довоенный, так и в послевоенный период, которые ставили под сомнение способность системы частного предпринимательства удовлетворить критериям оптимальности, установленным в неоклассической модели. Продолжающийся рост больших акционерных компаний и исчезновение многих предприятий, находившихся в семейном владении, на первый взгляд служили подтверждением если и не марксистских представлений о тенденции к «самоуничтожению» конкуренции и «усиливающейся концентрации промышленности», то, по крайней мере, позиции тех, кто подвергал сомнению релевантность рынков с совершенной конкуренцией для «реального мира» (Chamberlin, 1933; Robinson, 1933; Чемберлин, 1996; Робинсон, 1986). Аналогично начало депрессии 30-х годов XX в. и ее продолжительность явным образом вступали в противоречие с информационными допущениями модели, которая утверждала, что рынки представляют собой самокорректирующиеся механизмы. В этой связи предполагалось, что социалистический строй может осуществлять расчеты, необходимые для достижения вальрасовского равновесия, но без тех проявлений неэффективности, спадов и концентрации власти, которые свойственны капитализму.
Еще больше подорвала авторитет классической либеральной позиции разработка теории экстерналий и коллективных благ в годы, последовавшие за Второй мировой войной. Эти теории, первоначально сформулированные А. С. Пигу и развитые в 50-х годах Джеймсом Мидом, Френсисом Бейтором и Полом Самуэльсоном, пришли к выводу, что из-за широко распространенного поведения по принципу «безбилетника»
