так как лицо его было так сильно изуродовано, как только это возможно. Но потом он вдруг заговорил:
– Брат, я не вижу тебя. – Его губы почти не шевелились, по лицу нельзя было прочитать никаких чувств, если их вообще можно прочитать с такого лица.
– Я здесь, – последовал ответ, – я здесь, Брайн.
– Сфол, почему так темно? – его было больно слушать, голос дрожал, как осина на ветру, – кода же уже взойдёт солнце?
Браф вмешался:
– Для тебя оно больше не взойдёт никогда, смирись.
– Почему? Кто там? – окончательно потерял контроль над собой Брайн. – Как это, – не взойдёт?
Он трясся, его нос наполнился жижей, бедняга схватился за лицо, с испугом обнаружил его сухость, вероятно, теперь он будет плакать так, без слёз. Он раньше никогда не плакал, и теперь, когда он не может, жалел об этом. Тихо всхлипывая, он подполз к краю телеги, свесился – одно движение, и он падает на дорогу, катится в колею. Моргул прыгает за ним, тащит обратно. Брайн тихо и глубоко дышит.
Дорога начала подниматься вверх. Скоро торная её часть закончится, путь станет в разы труднее. А потом, встреча с драконами. Кто-то может не вернуться на родные топи. Как Кирко не вернулся с последней охоты, может, не вернутся и Моргул. А что если он погибнет? – Бывает… Интересно, где похоронен Кирко?
Невдалеке журчит ручей. Ландыши, белые, как снег, опустивши головы, плакали росою. Быть может, они скорбят по какому-нибудь драконоборцу? По бедняге Кирко, место которого занял Моргул?
Отряд остановился. Браф толкнул несвязную, как белый стих, речь, о том, что не нужно бояться, что надо истребить всех до последнего драконов. Скоро они увидят летающих ящеров. Скоро, очень скоро. Ведь для этого они и покинули свой отчий дом. Как после этого вернуться без трофея? У драконов очень красивая чешуя, за которую можно убить как дракона, так и человека. Кража – тоже сбор трофеев, но он гнусный и подлый.
Последний привал. Моргул мучился ожиданием неизвестности. Наркис читал стихи, Моргул не слушал, считал их глупыми и бессмысленными. Как будто они звучали где-то далеко:
Белый саван на город опускает ведьма.
Ей покорна вся жизнь.
Ей служит время.
Белу девичью кисть
Мне приносит ворон.
Кольцо на пальце,
Мизинец оторван.
Мимолётное счастье:
Кольцо дорогое.
Но страшно стало,
Нет ни сна, ни покоя.
Серые валуны ожерельем окутывали горы. День шёл к логическому завершению. Драконоборцы готовились ко сну. Костёр горел, извиваясь в ритуальном танце. Моргул шурудил в нём тонкой палкой. Огонь вдохновлял его. Огнём можно жечь орков, с ним можно охотиться на волков, истреблять зло. К нему сзади подошла Сала. За эти несколько дней она уже поправилась. Сала обняла его за плечи. Он обернулся. Они несколько мгновений смотрели друг другу в глаза, неожиданно у Салы помутнел взгляд и она упала, схватившись за ногу. Моргул подхватил её
