бог, оправятся. А одного казаки схватили, где-то возле Якутского, сказали что беглый. Любопытно, куда они его из Якутского ссылать-то будут? Ещё один сам сбежал где-то на Алдане. Вот дурень-то, погибнет зазря. Да на кой ляд тебе эти доходяги нужны?
– Нужны, Данила, любые нужны. Хоть калеки убогие. Всех возьму.
Глава вторая. Монетка
После бурлящего жизнью Охотска, крепость на Кадьяке производила удручающее впечатление. Люди ходили хмурые, даже злые какие-то. Лица заросшие, помятые, серые. То ли от мерзкого климата, то ли от всеобщей апатии.
Мои усилия по обеспечению промышленников достойным уровнем жизни, не решали главной проблемы. Большинство из них всё равно воспринимало открытые земли только как места новых промыслов.
От регулярной тревоги, тяжёлого труда и мерзкой погоды, от постоянных стычек с туземцами, от тесноты казарм и преимущественно мужского общества годами копилась усталость. Какими бы ни были захолустными дальневосточные острожки, там бурлила настоящая жизнь, обитали нормальные люди, даже с некоторой натяжкой – цивилизация, а после долгих лет на диких островах эти суровые форпосты казались вполне уютными и родными.
Прилично заработав, люди всё больше задумывались о том, как потратить прибыль. Не столько пропить (это я мог бы устроить и здесь), сколько пустить пыль в глаза приятелям, что остались на материке.
Артели выходили на промыслы всё реже и всё с меньшей охотой, от безделья участились свары, стычки, злые подначки. И только всеобщая апатия и усталость не позволяли вспыхнуть серьёзным разборкам.
Выкроив время я бродил по берегу ручья, пинал камни, переваривал новости, искал выход из положения, прикидывал так и эдак.
Я давно уже перестал испытывать радость от затянувшейся авантюры. Обладание ледяными просторами и курящимися скалами не вызывало прежнего энтузиазма. Кровь больше не бурлила в жилах, когда я топтал очередную девственную землю, а розовая краска мечтаний давно слезла с лубочных картинок первопроходчества.
Я оседлал время, но не историю. Эта дама продолжала преподносить сюрпризы. И ухмылялась, когда тщательно выверенные планы трещали по швам.
Людей не хватало. Отработав положенный срок, многие возвращались в метрополию. Остальные считали дни до истечения оговоренного контрактом срока. Пополнение шло тоненьким ручейком. Флот приходил в упадок. Новые корабли строились медленно, а старые служили недолго. Через пять лет затраты на ремонт уже превосходили начальную стоимость. Возведение крепостей оказалось ещё более сложной штукой, а туземцы были не столь миролюбивыми, как мне представлялось ранее.
Я серьёзно выбивался из графика. План предусматривал на первом этапе захват пяти плацдармов. Я жаждал вонзиться в побережье Америки пятью коготками, удержать добычу и только потом приступать к планомерному освоению. Но коготки вязли.
Каким же я был наивным, отводя по году на каждый из эпохальных
