Волхонская барышня. Александр Эртель

Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Волхонская барышня - Александр Эртель страница 9

Волхонская барышня - Александр Эртель

Скачать книгу

ты богиня, о

      Я шел деревню чрез, —

      Мужик несет вино,

      В жилище крыши без…

      Все засмеялись, а Тутолмин снова подумал: «И чего он ломается?»

      – А возьмите изображения ваших песен, – с пущим жаром продолжал Волхонский, – возьмите ихние идеалы. Вот герой, пользующийся явным сочувствием песни: «Чисто, щепетко по городу погуливат, он енотову шубенку за рукав ее тащит (каков!), бел персицкий кушачок во белых руках несет; черна шляпа с подлиманом (вы не знаете, что это за штука такая?), черна шляпа с подлиманом на русых кудрях его…» Хорош гусь! – И пренебрежительно добавил: – Нашли поэзию!

      – Видите ли, какая она штука, – совершенно спокойно сказал Илья Петрович, – спорить нам бесполезно: между нами органическое непонимание. Вы говорите про Фому, я – про Ерему.

      Варя незаметно кивнула головою.

      – Но помилуйте, – несколько обидевшись, возразил Волхонский, – я ведь знаю, что на свете есть логика.

      – В том-то и дело, что логика-то у нас разная. Ну к чему поведет, если я буду вам говорить, что трудно себе представить более поэтичный оборот, как этот: «Не шуми ты, мати, зелена дубравушка, не мешай мне молодцу думу думати», и что вообще вся эта песня насквозь проникнута великолепнейшей образностью и строгой величавостью тона… Вы скажете, что любой сонетик Пушкина перещеголяет эту песню.

      – А эта песня приведена у Пушкина! – живо произнесла Варя.

      – Ей-богу, не помню-с, – может, и приведена, – небрежно проронил Тутолмин.

      – В «Капитанской дочке», – напомнила Варя.

      – Ей-богу, не помню-с, – упрямо повторил Илья Петрович.

      – Ах, какая прелестная песня, папа! – воскликнула девушка. – Ты не поверишь, до чего она делает впечатление… Именно какая-то величавость в ней и строгость тона!

      – Может быть, – сухо ответствовал Волхонский и с видом изысканной вежливости предложил гостям сигары.

      Произошло неловкое молчание. Тутолмин порывисто сосал сигары и думал с досадою: «И зачем меня занесло в этот комфортабельный катух?!» А Варе было нехорошо за отца; и не то, чтобы она не соглашалась с ним, – ей даже нравилась юмористическая форма его выходок, – но отношение к этим выходкам Тутолмина смущало ее. По этому отношению она догадывалась, что отец говорит, должно быть, очень избитые и, пожалуй, даже пошлые вещи. И что вообще он, должно быть, ужасно отстал. И ей было больно это. Она даже чувствовала, как кровь приливала к ее щекам и шея нестерпимо горела под двойными городками рюша. Захар Иваныч тоже был недоволен. «Испортили вечер миляге», – думал он, мельком поглядывая на сумрачную физиономию Ильи Петровича.

      И вдруг Волхонский ясно увидел, что он произвел дурное впечатление. «Однако не подумал бы этот misérable[4], что я консерватор, – опасливо шевельнулось в нем, – ведь у них, если на мужичка посмотрел косо, и пропал

Скачать книгу


<p>4</p>

жалкий, презренный (франц.).