осматривает больных, делает перевязки. У многих на теле видны татуировки. На плечах, груди, спине наколоты черепа, драконы, хищные птицы, иероглифы.
К доктору подходит симпатичный парень, у которого тело по пояс чистое, а ноги сплошь усыпаны страшными фурункулами.
– Ноги, как у леопарда! – смеются офицеры и прапорщики, морщась от зловония, которое источает мазь.
Юсупов хлестко бьет ремнем медленно одевающегося солдата. Тот сдавленно вскрикнул, исподлобья молча смотрит, кривя от боли лицо.
– Это еще что? – притворно строго спрашивает медсестра, сидящая возле весов.
– Ему нравится! – улыбаясь, заверяет ее капитан.
– Все равно нельзя! – она грозит пальцем и громко кричит: – Взвешиваться подходим!
К ней подходит толстый боец, увидев которого, она ахнула:
– А ты куда? Тем, у кого недобор веса! Валя, смотри что! – она хлопает бойца по пузу, вокруг которого намотана нитка.
– Что это у них за нитки? – спросил я.
– Типа талисмана… – зевая, вздыхает Бардельера.
В дверях появилась банщица в пальто поверх белого халата и истерично закричала:
– Быстро выходим! Сейчас воду горячую выключу!
На выдаче белья прапорщица с вещевой службы стоит окруженная солдатами. Некоторые стыдливо прикрывают пах рукой или мочалкой, но многие наоборот словно красуются перед ней.
– Почему грязное здесь складываете?! – кричит она, оглядывая всех.
– Где всегда складывали, там и складываем… – невозмутимо отвечает ей старшина роты.
Он один стоит перед ней в кальсонах и сапогах, вертит на пальце цепочку с ключами. На левой лопатке у него клеймо в виде задравшего хвост скорпиона.
– К твоему сведению, чистое надо получать взамен грязного. А не бросать здесь. Кто тебе чистое белье на роту выдал?
– Я в казарме получил.
Расталкивая солдат, она пошла разбираться. Все вопросительно обернулись к старшине:
– Тимур, куда бросать?
– Здесь и бросайте. Вы что не видите? – он щелкнул себя по горлу и махнул рукой: – Она сейчас ушла и забыла, что хотела.
На крыльце бани курят офицеры и прапорщики. Бросив окурок в проходящего мимо солдата, Сапзалиев спросил:
– Ты, Ваня, в «Парадист» ходишь еще?
– Не в «Парадист», а в «Парадиз». Рай то есть… – кашлянув в кулак, ответил Ваня.
– Рай?
– Да! – кивнул Ваня и кисло поморщился. – Но там такой рай… Если так в раю будет, то там вообще ловить нечего. Прикинь, стоит в раю строительный вагончик. Бильярд там два русских стола. Мы взяли бутылку водки, бутерброды с икрой, салат. Шестьсот двадцать рублей! Я аж закашлялся, когда услышал. Мне по спине постучали, я специально переспросил: «Сколько?» Нет, не ослышался. Ладно, пускай, но они хотя бы икры положили нормально.
– Тебе на твое лицо,
