плохого о вас он мне не говорил.
– Очень странно.
– Простите, я вас не понимаю.
– Девушка, кто вы, и что вам от меня нужно? Ни за что не поверю, что я вам нужна как няня – Максим Дмитриевич ни за что бы не стал давать такие рекомендации.
– Но это так!
– Вы лжёте, и я не собираюсь продолжать этот разговор. Всего хорошего!
Из трубки доносятся частые гудки.
Я в недоумении смотрю на свою трубку, и меня прошибает озноб. Что, чёрт возьми, тут происходит? Почему всё, что связано с Полонским – окутано какой-то тайной?
И почему Ирина Константиновна уверена, что хоккеист не будет раздавать её телефон? Что такого серьёзного произошло в семье?
Ох, видимо, мне придётся это выяснить. Ведь мне предстоит жить с этим мужчиной почти две недели и притворяться Лизаветой. Я не могу допустить, чтобы эта тайна осталась нераскрытой – я уже вляпалась по уши.
Оставив сыночка в детской комнате, я стучу в дверь спальни мужчины. Может, стоит всё рассказать хоккеисту?
– Да, Маргарита, входите.
Спортсмен полулежит на кровати в полумраке комнаты. Я вхожу, и замираю на пороге – Максим Дмитриевич не совсем одет, у него оголён торс, а ремень на джинсах вальяжно расстёгнут.
Я встала, как вкопанная, уставившись на мускулистое, красивое тело с небольшой дорожкой растительности, спускающейся вниз, к интимному месту.
– Вы что-то хотели?
В голове всё смешалось, а дыхание перехватывает от накативших чувств. И этого красавчика я считаю Синей Бородой? Да быть того не может! Это всё проделки хитрой Лизы, которая, небось, вертела мужчиной, как хотела и играла с ним в какие-то свои игры.
– У вас язык отсох?
Резкое выражение заставляет меня свалиться с небес на землю, и я мотаю головой. Боже, какая я дура! Что он теперь обо мне подумал? Что я, как школьница, залипла на красивое мужское тело?
Полонский встаёт с кровати и подходит ко мне. Я вижу капельки влаги на его груди – видно, мужчина совсем недавно принимал душ и успел лишь натянуть джинсы. Соски мужчины блестят от влаги, и у меня просыпается стойкое желание тотчас провести языком по этим бугоркам, ощутить вкус мужского тела.
– Рита?
Максим Дмитриевич хватает меня за руку, и я прикрываю глаза. Бог мой, он, наверное, всё понял.
Заливаюсь краской, и пытаюсь восстановить дыхание. Нет, ни в коем случае нельзя показать своей заинтересованности. Но, чёрт возьми, это не просто сделать! Мужчина хорош собой, как аполлон – высокий, с шикарным накачанным телом и холодными зелёными глазами. Нужно попытаться найти в нём хоть какой-то недостаток, чтобы полностью акцентировать своё внимание на нём.
Приоткрываю глаза. Ага, на мочке уха есть родинка – какая-то некрасивая, рваной формы. Нужно думать о ней, и смотреть на неё, тогда я смогу не думать о его оголённом торсе.
– Простите, я просто хотела с вами поговорить о няне.
