у его дочери дела обстоят лучше, чем у него самого. Уезжая, я дал себе обещание ничего не рассказывать Камиле о состоянии ее отца. Я дал слово Джону, что его дочь ни в чем не будет нуждаться, и что я не оставлю ее в беде в чужом городе ни при каких обстоятельствах. Я поклялся сам себе.
По моему обратному прибытию в Париж, первым делом меня ожидала ссора. Переступив через порог квартиры, я чуть ли не вопил от удивления и растерянности. Камила угробила и привела в негодность большую часть жилплощади. Сама она была более чем пьяна, и лежала, распластавшись на диване в облаке сигаретного дыма. В соседней комнате спал непробудным сном Жан. Моему негодованию не было границ, и не нашлось объяснений. Переводчика я сразу выставил за дверь, не дав ему сказать ни единого слова. А Камилу пришлось приводить в чувство под струей холодного душа.
На следующий день я не разговаривал с ней, а она заметно испытывала чувство огромной вины передо мной. Мне хотелось ее задушить, но словесные эмоции были сильнее.
– Как ты могла, так лихо спеться с этим заклятым паяцем? – Жестоко накричал я на нее. – Ты только подумай, как я теперь смогу тебя оставить одну? Моей ревности не было предела. Я метал все, что попадалось мне под руку. Камила забилась в угол, и выглядела беспомощной. Мне немного стало жаль ее, и я сбавил обороты.
Я сел рядом с ней, и потребовал объяснений. Я в первую же минуту, когда она прилетела, понял этот взволнованный взгляд Жана. Но я и не подозревал, что он воспользуется так нагло моим отсутствием. С самого начала мне было понятно, этот подлец на нее запал.
– Жан ни в чем не виноват, – всхлипнула она, – я сама пригласила его. Мне было грустно, ведь Анабель была занята. Я же не знала, что мы так надеремся, и ты подумаешь что-то не то.
– Ну да, конечно, она не думала. Может, ты, еще думала, я к вам присоединюсь? Я чувствовал огромное разочарование от того, что Камилу слишком быстро захлестнула эта разгульная жизнь. Тем более она поддалась влиянию этого пьяницы, которого мне видеть больше не хотелось. Я верил ей, что ничего не было, но с того момента знал, мне придется всегда быть на чеку.
– Прости, прости, прости. – Говорила она, а я словно ничего не слышал. Я никогда ее такой не видел. Она всегда прекрасно обладала собой, и превосходно держалась на фоне меня. Явно ее самолюбие поколебалось. Меня это ни раздражало, ни радовало – я не стал ее меньше любить от этого, но и больше верить ей я тоже, ни стал.
– А не вернуться ли нам? – Выдавил я из себя. – У меня такой камень на душе.
– Ты что спятил?! – Бросила она на меня резкий взгляд. – Я тут всего пару недель. Мои друзья не поймут, да и Джон тоже.
– Ты только о себе и думаешь. Эгоистка! Я с ума схожу от ревности.
– Все может еще пойти по-прежнему.
– Так мы долго не продержимся. Ты пойми, мое доверие как колодец, из которого ты постоянно черпаешь воду. Настанет день, когда он пересохнет и ни капли моего терпения не останется. Ни капли. Слышишь!
– Отчего
