или после будут заходить, чтобы еще раз поговорить со своим батюшкой или просто пожать руку на прощание. Сегодня заявок на посещение содержащихся в отдельном крыле не было, но опасных личностей хватало и здесь. Пока наплыва не было к Григорию Павловичу проходили те кто в местах заключения не работают. Различные приступные элементы вели себя, как джентльмены и любили поговорить с человеком праведным и разносторонне развитым, а еще они часто играли в шахматы и нарды, но сегодня эту традицию пришлось оставить. Недолгие разговоры за чашкой чая, пожелания успехов, здоровья и всех благ. Батюшку любили и уважали на столько, на сколько он был честен и открыт со своими прихожанами. Самое личное и откровенное он оставлял при себе даруя поддержку и советы основанные на опыте святых старцев. Вскоре помещение опустело и матерые волки оставили священника в одиночестве разбирать подарки принесенные благодарными преступниками.
– Григорий Павлович! – Резкий голос из глубины продольного коридора заставил осечься. – Не навестите одного постояльца, он кстати тоже отправляется сегодня с вами?
– Конечно Сергей, идем. – Молодой парень, с приятными чертами лица, доброй улыбкой и немного топорщащимся ушами ждал батюшку в коридоре.
В дальних уголках «Рассвета» томились самые ужасные жители учреждения. Опасные не только для обычных людей ставших их жертвами, но и для всех окружающих. Этих субъектов мечтали прикончить, где-нибудь за станком в промышленной зоне или любом другом месте с точно таким же исходом. Ставшие героями криминальных хроник и многих сюжетов передач их с тщательностью прятали от других. Постояльцы мечтали прервать их жизни, взглянуть в глаза этих животных прежде, чем острая заточка оборвет никчемное существование. Главные лица массовых убийств, насильники детей, людоеды и маньяки. Те кто сейчас ждал пересылки в свой последний чертог, те кто действительно заслуживал испытать немного страданий до встречи с творцом. Григорий шел по коридорам и слышал, как за многочисленными дверьми они скреблись ногтями и стонали, другие угрожали или таились, чтобы напугать или наброситься. Препроводив в отдельную комнату и заперев дверь сержант взвел оружие. Ожидая пока преподобный закончит аудиенцию Сергей будет в этой комнате, вместе с еще одним вооруженным конвойным и капитаном сопровождавшим особо-опасного. В клетке сидел страждущий, вставать он не собирался. Странный, изогнутый и сгорбленный, такой, что его можно было попросту не заметить.
– Заключенный Шматько Валентин Романович. Осужден на пожизненный срок, по статьям массовое убийство с особой жестокостью, похищение и нанесение тяжких телесных повреждений. Признан вменяемым… хотя это еще нужно проверить. – Сергей смотрел на этого изверга с огромной злостью, этот мужчина человеком точно не был. – Отец Григорий, я буду рядом. Вам же советую к этому ублюдку не приближаться.
Конвойный отошел в сторону с отвращением
