Ища глазами первого попавшегося ответственного работника знакомого с вкусовыми предпочтениями, его взгляд остановился на Матроскине.
Сержант покинул свой пост спеша выполнить приказ-заказ. Через пять минут он вернулся с двумя чашками крепкого кофе с армянским коньяком. Любимый рецепт начальника колонии был исполнен блестяще. Несколько глотков и взгляд на солнце которое направлялось к своему полуденному месту разгоняя облака и грея землю, дополнили то чудесное настроение и картину дня. На поясную рацию поступала информация о приближении этапируемых. Открывалась пара тяжелых ворот и грузовик заезжал внутрь большого двора, а за ним еще один. Новоприбывших встречал взвод солдат и несколько человек с немецкими овчарками на коротком поводке. Двери передвижной камеры открылись и появился офицер сопровождавший конвой. Подходя к ответственному лицу, а именно к капитану Решетникову, тот вел следующий доклад.
– Товарищ капитан, Лейтенант Ерошин, этап в количестве тридцати двух человек прибыл. За время движения происшествий не произошло. – Прикладывая руку к виску он заканчивал рапортовать.
– Вольно лейтенант, строй заключенных! – Обменявшись рукопожатиями Ерошин спешил исполнить.
– Покинуть машину, бегом к стене. Сидеть! Ждать остальных! Выполнять! – Из кабины начали выпрыгивать люди, с различными мешками и вещами спешащими к указанной стене по дороге получая по несколько ударов резиновыми дубинками и укусов собаки. Охрана проявляла силу показывая, кто тут главный. Психологическое давление и распределение ролей в новом месте. Люди спешили преодолевая несколько десятков метров и усаживаясь на корточки в углу, как только машина опустела и всё транспортированные ожидали дальнейших команд, капитан взял управление в свои руки.
– Снять с себя одежду, вещи к осмотру! – Выходя перед сидящими он смотрел на них сверху вниз, прекрасно зная кто к нему прибыл и как с ними быть.
Заключенные повиновались, парочку революционеров охрана сбила с ног и прошлась по ним тяжелыми сапогами и ударами дубинок. Остальные протестовать не решались. Освободив от вещей их сейчас досматривали, сумки вытряхали на предмет запрещенных предметов. Преподобный Иващенко вместе с начальником тюрьмы пили кофе и наблюдали эту картину, такую привычную и знакомую за несколько месяцев служения здесь.
– Выглядит жестоко. – Григорий хотел бы смягчить этот ритуал, но это было невозможно.
– Это стандартная процедура Григорий Павлович, разве вы этого не видели раньше? – Удивленно смотря на батюшку он включал мыслительных процессы в своем затуманенном мозгу.
– Конечно видел Кирилл Афанасьевич, просто не могу привыкнуть к такому… – Григорий был честен.
– И никогда не привыкните святой отец, а в том месте куда вы отправитесь сегодня, эти процедуры и всё остальные в разы жестче, чем у нас и где-либо. – Акцентируя на этом
