голову, ласково говорил: «У меня в Москве есть такого же возраста сыночек, и его тоже зовут Юра».
А потом Пётр из пистолетной кобуры сшил для Юры кожаный кошелек, который закрывался на кнопочку. В доме почему-то была большая армейская полевая кухня, в которой варили много мяса. И для Юры после полуголодной жизни эти дни были продуктовым раем. Пётр угощал его мясом, кусочками стылого меда и масла. Но через несколько дней Пётр с Иваном пошли форсировать Северский Донец. И случилась новая большая беда. С первого раза реку форсировать не удалось. Петра убили, а Иван вернулся весь окровавленный. Его ранили в руку. Юра плакал по Петру и одновременно смотрел, как бабушка, Прасковья Григорьевна Миронова, разрезала ножницами рукав и рукавицу, чтобы освободить раненую и затекшую кровью руку Ивана.
Вскоре, перед вторым форсированием, на небольшом расстоянии от дома, быстро подъехали «катюши» и стали стрелять по той стороне Северского Донца, где засели гитлеровцы. Юра видел, с каким сильным воем улетали длинные огненные снаряды на врага, и торжествовал. Те наши солдаты, которые ушли в атаку, уже больше не возвращались.
Позже бабушка сказала: «Ну, слава богу, на этот раз наши одолели эту скверну, они теперь уже на той стороне Донца». Юра вместе с дедушкой и бабушкой чувствовал себя победителем. Это была третья победа над Гитлером маленького Юры. Она в дальнейшем, 9 Мая 1945 года, переросла в четвертую, великую и окончательную Победу над Гитлером, после чего папа с тремя ранениями вернулся с войны. Вернулся без «лисапета», но с огромной радостью для Юры. Собственно, «лисапет» был уже и не нужен, потому что Юра стал почти взрослым мужчиной. Ему было уже семь лет и шесть месяцев.
Воспоминания жителя хутора Атаманского.
За время оккупации мы видели немцев дважды. Первый раз двое на мотоцикле приехали в хутор. Вошли в школу, посмотрели на наш класс (человек 12, с 1-го по 4-й класс все учились вместе), полистали букварь, который взяли у учительницы, что-то сказали и удалились. Второй их приезд – на машине за продуктами. Ходили по домам, спускались в погреба, брали, что хотели. Мне тогда было восемь лет. (Фамилия не указана).
Воспоминания жителей Верхней Тарасовки.
Из докладной записки землемера Колчева Петра Ильича секретарю Тарасовского Районного Комитета партии Слепченко.
«Я жил на углу улиц Сталина и Буденного в сл. Тарасовка. 13-го и 14-го июля это место было ареной ожесточенных боев. В результате, поблизости от моей квартиры оказалось много убитых и раненных красноармейцев. Я решил похоронить их. 14-го и 15-го июля я вместе с двумя сыновьями вырыл две братские могилы и похоронили, в одной – 8 человек, в другой – 32, а всего было похоронено 40 русских воинов. Жена моя, которая раньше обучалась на курсах медсестер, организовала пункт первой помощи в райветлечебнице для раненых красноармейцев, которых набралось до 20 человек В последствии, их число увеличилось
