Немного нервничая, Оливия разглядывала распечатанный на принтере листок, приклеенный скотчем к задней стене контрольно-пропускного пункта. На нем был изображен лемур, который обращался к прибывшим с коротким призывом: «Узбагойся!» Пока Оливия гадала, в чем смысл этой шарады, пограничница закончила проверку и подняла на нее тщательно подкрашенные глаза:
– В вашей миграционной карте не указано место проживания в Москве. Вы уже знаете, где остановитесь?
– Да, конечно… В нашей квартире на Смоленской.
Судя по выражению лица работницы таможни, эта информация ситуацию лишь усложнила. Но уже близилась обеденная пересменка, и дама решительно влепила штамп в углу стерильной паспортной страницы.
Оливия с облегчением забрала свой документ и шагнула в Москву.
Получив багаж, она прошла мимо скучающего таможенника и оказалась в зале прилета. Отыскала указатель «Аэроэкспресс» – и покатила чемодан к месту отправления поезда, стараясь не сбиться с маршрута. Это оказалось несложно, хотя глаза разбегались при виде магазинов сувениров, янтарных украшений, золоченых православных крестов, фольклорных платков и российской государственной символики.
Оплатив билет на электропоезд, идущий из аэропорта в город, Оливия решила прихватить с собой кофе из ближайшего кафетерия. Очередь выглядела контрастно: возглавлял ее неповоротливый сотрудник охраны аэропорта, за ним стояла девушка в дорогой норковой шубке и байкерских ботинках, замыкал колонну мужчина в спортивной куртке с хоккейной клюшкой в руках. На прилавке возле кассы красовались стаканчики с пластиковыми ложками, пакетиками с сахаром и бумажными салфетками. Чуть в стороне от них поблескивала алюминиевая банка с мелочью, оставленной клиентами в качестве чаевых. Для непонятливых посетителей ее назначение уточняла жирная надпись фломастером: «На лабутэны. Спасибо! Thank you!»
За полтора часа, проведенных на московской земле, контрастных впечатлений набралось предостаточно. Устроившись в удобном кумачовом кресле «Аэроэкспресса», Оливия откинулась на подголовник и задремала.
– Да какое там! Пока что руки не доходят посмотреть – весь день в дороге! – пробасил кто-то у нее за спиной, тут же вернув к реальности.
«Руки не доходят посмотреть», – потирая спросонья глаза, Оливия прокрутила странную фразу в голове, попытавшись себе представить: как это оно?..
Похоже, не так уж хорошо она улавливает нюансы русской речи, как ей раньше казалось…
Ох, что же выйдет из этой авантюры с интервью!
За окном, в ранних чернильных сумерках, разрастался до самого горизонта незнакомый ей город.
До этого в Москву она приезжала лишь раз, когда ей было девять лет. Умерла бабушка, и мама настояла на том, чтобы Оливия поехала с ней на похороны. Отец от этой идеи был не в восторге, но мама его вообще редко слушала, и в этот раз поступила по-своему.
Стояло удушливое потное лето: город громыхал трамваями, дымил трубами теплостанций, коротил троллейбусными проводами. На скамейках скверов с подуставшими от
