не шел Выстроенный Из Тонких Дощечек, всегда попутный ветер будет бить в его парус… Миха вздрогнул, приподнимаясь. Откуда он это знал?
– Он действительно кузнец? – голос принадлежал Хлёдвигу. – Если так, то слава Асам за столь славный подарок, клянусь Молотом!
– Это еще нужно проверить… – Рёрик немного попыхтел трубкой, – да, кстати… – воины неторопливо двинулись по палубе, послышался звук отодвигаемых ящиков, щелкнул замок. – Хлёди, а ну задай нашему двергу работенку. Проверим, как парень разбирается в механизмах…
Через мгновение Хлёдвиг вновь спустился в трюм, на этот раз сжимая в руке не флягу, а массивный многозарядный арбалет. Михаил почувствовал, как холодеют ладони. Северянин приблизился, снова опустился на корточки.
– На-ка, взгляни, – он протянул подземнику оружие, но тот не торопился тянуть руки навстречу. Обойма была разряжена, – это метатель Бьерна, доброе оружие, когда кончаются патроны… Ярл Рёрик взял его у славного воина в вик этого лета, но ненароком повредил механизм.
Всеми проклятьями обвиняя себя в невольной слабости, Михаил почувствовал, как профессиональный интерес медленно, но верно отодвигает в сторону страх и недоверие. Руки потянулись к арбалету, глаза жадно ощупывали механизм перезаряжания. Хлёдвиг прищурился, разглядывая реакцию пленника. Осторожно, чтобы лишний раз не тревожить раненое плечо, Миха взял оружие на колени и тут же поднял глаза на северянина.
– Мне нужно сесть. Потом принесите кусачки, два гвоздя на десять, проволоки и побольше света… – Хлёдвиг кивнул и хищно улыбнулся.
А через четверть часа он уже поднимался на палубу, передавая ярлу исправленный метатель. Кузнец, все еще ощущавший в ладонях тепло возрожденного оружия, вновь остался в темноте. Рёрик что-то промычал, зарядил, дважды вхолостую спустил тетиву и убрал арбалет обратно в сундук. Бьерн не будет сердиться. На грани слуха кузнец уловил, как они с Хлёдвигом коротко, но искренне вознесли хвалу своим страшным Богам. Дар их был действительно ценен.
Люк, ведущий наверх, был захлопнут и закрыт на задвижку. Усталость и мрак опять набросились на кузнеца, заставив умолкнуть даже ликующую гордость. Ощущая, как ядовито горит потревоженная рана, Миха вновь начал проваливаться в серый туман.
Двигатель корабля взревел, судно завалилось на правый борт, а с палубы понеслись радостные голоса северян – так люди во всех краях радуются, наконец-то подходя к знакомым, близким к дому местам. Через несколько часов нос Скидбладнира мягко ткнется в обитую резиновыми покрышками высокую пристань раумсдальской крепости, а с башни над речной гладью полетит протяжный, густой звук трубящего приветствие рога. Подтянувший колени к груди Юрик заскрежетал зубами и тихонечко взвыл.
После полутемного трюма утреннее солнце ударило по глазам резко и неприятно, заставляя жмуриться и искать тени. Рабов вывели на палубу тогда, когда прибывшие
