на ботинки грязи и нечищенных зубов, неотступно следовавшей за каждым сталкером. Быстро взяв себя в руки, Седой вытащил из кармана смятую бумажку, на которой было донельзя криво выведено:
И, разумеется, подпись. Корявый и неразборчивый автограф черного с блокпоста на Помойке. Хотя блокпостом то место можно было назвать с огромной натяжкой: изорванный в клочья навес, прикрывавший пару ящиков неизвестного назначения, и облезлый, не единожды продырявленный пулями вагончик, который вообще непонятно как туда попал. Дежурный там, на первый взгляд, был всего один. Заспанный, неторопливый и, похоже, равнодушный ко всему происходящему. Но Седой был уверен на все сто: на высоком холме позади вагончика обосновался снайпер или пулеметчик на пару с помощником-автоматчиком. То, что он не увидел прикрытия, – еще не значило, что его не было. Даже сейчас за ним наверняка наблюдали с крыш многочисленных зданий Заводища. Черные любили понаставить часовых везде, где только вздумается. Ничем не занятый сталкер быстро припадет к бутылке в попытке немного успокоить нервы, а рубежнику злоупотреблять алкоголем можно, только если он чем-то отличился. Тогда боец получал нечто вроде увольнительных в армии и мог со спокойной душой напиться до упаду.
Приняв из рук Седого пропуск, начальник караула придирчиво осмотрел его, задержав взгляд на корявой подписи. Из его правого кармана торчал еле заметный край свернутой в трубочку бумажки. Наверное, образцы автографов всех часовых с Помойки…
Сталкер нервно переминался с ноги на ногу. Да что ж так долго-то? Неужели закорюка на документе незнакома дозорному? Если так, то жди беды – черные очень трепетно относились к соблюдению установленных ими правил. Попавшихся с поддельными пропусками или вообще без них хитрецов нередко ставили к стенке. Человеческая жизнь в Зоне давно обесценилась, так что рассчитывать на милосердие со стороны рубежников было до неприличия глупо.
– Так… Порядок, – пробубнил себе под нос часовой в шлеме с опущенным забралом и перевел взгляд на Седого. – Рюкзак показывай.
Стянув поклажу, сталкер расстегнул молнию и на вытянутых руках продемонстрировал дозорному содержимое ранца. К удивлению бродяги, черный приказал вывернуть вещмешок прямо на асфальт. Странно… Обычно караульные мельком заглядывали в рюкзак – и пропускали. Иногда чуть-чуть копались в вещах, больше для приличия. Может, Седому просто не повезло нарваться на ужасно идейного бойца, который с точностью до буквы следовал приказам командования? А может, у них опять что-то вроде чрезвычайного положения? Может, снова с анархистами из «Вольного народа» сцепились?
– Так… – Черный задумчиво почесал подбородок, рассматривая валявшееся перед ним добро. Глаза часового перебегали от одного предмета к другому, ненадолго задерживаясь на артефактах. На лице рубежника промелькнула тень недоумения. Обычно сталкеры переносили дары Зоны в специальных свинцовых контейнерах, боясь получить
