на проповеди к мудрым священникам… Я сам во многом виноват. И, как бы там ни было, они мои дети. Григора уже не вернешь, а Рузанна… мне жаль мою заблудшую овечку… она, наверное, несчастна в той убогой обители, вдали от дома. Я хочу вернуть ее сюда, в Кафу, в наше семейное гнездо. Обещайте мне, что поедете к Рузанне и скажете ей, что я ее прощаю и зову в родной дом. Пусть забудет о моей суровости. Я не успею сказать ей это сам, но ты обещай мне, Таисия, что найдешь Рузанну, вернешь ее домой…
Глаза Андроника горели лихорадочным огнем, слова сбивчивым потоком лились из его запекшихся губ. Марина вдруг подумала, что такое состояние отчима может свидетельствовать как о болезненном помутнении рассудка, так и о предсмертном озарении.
А Таисия с оттенком недовольства сказала:
– Полно тебе, Андроник, тревожить себя такими мыслями. Вот выздоровеешь – сам и поезжай за Рузанной.
– Нет, я уже не встану, – страдальчески бормотал Андроник. – А ты обещай сделать, как я прошу…
Таисия снова хотела возразить, но тут Марина неожиданно даже для самой себя выпалила:
– Я обещаю тебе, Андроник! Выздоровеешь ты или нет, – но я в ближайшие дни поеду к Рузанне и позову ее домой!
Мать бросила на Марину недовольный взгляд, а отчим посмотрел на нее со слабой улыбкой и прошептал:
– Спасибо тебе за это обещание, я верю, что ты его исполнишь. А также обещай… поклянись мне, что выйдешь замуж за Варадата. Мне будет спокойней умирать, зная, что моя семья останется под его защитой.
Марина растерялась, ибо была не в силах дать такую клятву умирающему. Таисия строго взглянула на дочь и требовательным тоном повторила:
– Ну что же ты? Обещай, клянись! Нельзя огорчать больного отца, который сделал нам столько добра.
– Отвечай быстрее, мне еще надо успеть проститься с Георгием и исповедоваться священнику! – Андроник сделал усилие, чтобы приподнять голову, но тут же снова упал на подушку.
Глаза его закатились, он захрипел и стал судорожно хватать руками одеяло. Таисия испуганно вскрикнула, заметалась, но в следующий миг вошел Лазарь, и она кинулась к нему с выражением отчаяния и надежды. Лазарь быстро осмотрел больного и покачал головой.
– Что?.. Он отходит?.. – сдавленно выдохнула Таисия.
– Пока нет, но до утра, скорей всего, не доживет, – ответил Лазарь.
– Надо звать священника?..
– Зовите. Хотя вряд ли Андроник сможет с кем-то поговорить, он в забытьи. Но, может, для него это и лучше, не почувствует предсмертной муки.
– Значит, не помог левантийский бальзам?.. – упавшим голосом спросила Таисия.
– Он помог от одной болезни, но Андроник умирает от другой, от той, которая в голове, – ответил врач.
Таисия беззвучно заплакала, Лазарь тронул ее за плечо, и на его суровом лице отобразилось сочувствие.
А Марина стояла в стороне и, шепча молитву, думала о том, что не успела дать клятву Андронику и, значит,
