Хотя фюрер научился пользоваться кнутом и пряником, он не переставал ужасно упрощать ситуацию. Рузвельт делал политические ходы конем, предпринимал обходные маневры, – Гитлер шел напролом, уничтожая оппозиционные партии, диссидентов в своей партии, евреев, национальные меньшинства.
В первые недели 1941 года Гитлер столкнулся с необходимостью принять самое важное решение своей жизни и своей эпохи. В минувшем декабре он дал указание Верховному армейскому командованию разработать план массированного вторжения в Россию, намеченного на май. Директива фюрера начиналась словами: «Германские вооруженные силы должны быть готовы сокрушить Советскую Россию в быстротечной кампании (план „Барбаросса“), даже до окончания войны с Англией». Но это решение не было окончательным. Пока немецкие генералы размечали пути снабжения и районы сосредоточения войск вторжения вдоль тысячемильного фронта, Гитлер обдумывал стратегическую ситуацию.
Обстановка многообещающая и зловещая одновременно. Англия еще не повержена. Америка увеличивает помощь ей. Англичане нанесли поражение войскам Муссолини в Африке. Единый фронт западных держав против Германии ликвидирован, но сохраняется за Ла-Маншем, и там возрастает военная мощь англосаксов. Если что-то и укоренилось в мозгу каждого германского политика, стратега и даже простого солдата, особенно после 1918 года, то следующее: никогда не воевать на два фронта. Гитлер сам подчеркивал это в «Майн кампф». Фюрер блестяще применял силу и дипломатию – особенно в операции по разгрому Польши до того, как вмешался бы Запад, – чтобы предотвратить эту стратегическую оплошность. Этой установкой можно пожертвовать лишь во имя особо важных соображений. И таковые у Гитлера были.
Во-первых, Россия оказалась неподатливым и коварным союзником. После великодушного предложения фюрера Москве присоединиться к трехстороннему пакту вкупе с побуждением ее к походу на Индию Молотов холодно потребовал свободы действий для России в Финляндии, Болгарии, турецких проливах и Персидском заливе. Вскоре Гитлер обозвал Сталина хладнокровным шантажистом. И чем Москва, размышлял Гитлер, может подкрепить свои претензии? Россия – колосс на глиняных ногах. Армия ее ослабла после беспощадной чистки командного состава. Страна имеет протяженные, слабо защищенные границы. Население, особенно украинское, жаждет сбросить большевистское ярмо.
Более того, фюреру известно, что Россия сама стоит перед дилеммой войны на два фронта. К востоку от нее находится Япония, старый соперник, ныне объединенная с Германией и Италией в «стальной пакт». Здесь раздутые стратегические амбиции распалили воображение Гитлера относительно глобальных возможностей. «Целью сотрудничества на основе трехстороннего пакта должно быть побуждение Японии предпринять как можно скорее военные действия на Дальнем Востоке. Это свяжет там крупные силы и отвлечет внимание Соединенных Штатов к Тихоокеанскому
