и своей гордости. Он как-то сразу понял, о чем идет речь.
– Какая ерунда. Это же понятно, что ты прав. Кто этот идиот?
– Да так, – смутился Иван.
– Ну ты ему все объяснил? Ты же умница.
Гаврилов исчез. А сокурсники Острова после этого случая подходили к нему перед сложным семинаром и просили задать преподавателю какой-нибудь интересный вопрос, чтобы на его освещение как раз ушло все время семинара.
– Иван, вы слышите меня?
– Да. Все нормально.
– Ну, я рад. Все идет по плану. Как вы себя чувствуете?
– Нормально, нормально. Пить хочется.
– Сестра, смочите ему губы. Иван, придется потерпеть. Ты за рулем давно?
– Да. В общем, да.
– А что, дорога была скользкой? Что молчишь? Не помнишь?
– Нет.
– Он опять плачет.
– Да что с тобой, Иван? Что там случилось? Хотя нет, давай о чем-то хорошем. Тебе нельзя плакать сейчас. Елена Александровна, как там показатели?
– Всё в норме.
– Иван, так где ты работал? Я не понял.
– В университете на факультете философии. Заведующий кафедрой, профессор.
– Да ну? Такой молодой, и уже профессор. Профессоров у меня еще не было. Посмотрим, что у вас в голове.
При подковообразных разрезах после рассечения кожи, подкожной клетчатки и galea aponeurotica образованный кожно-апоневротический лоскут относительно легко отделяется от подапоневротической клетчатки, а в височных областях – от фасции височной мышцы. Кожно-апоневротический лоскут отворачивают и под него подкладывают марлевый валик толщиной 2,5–3 см. Шелковой нитью прошивают край galea aponeurotica и натягивают над валиком откинутый лоскут мягких тканей. Валик до некоторой степени сжимает кровеносные сосуды основания лоскута, и кровотечение почти полностью прекращается.
– …прекрасно обобщив материалистические концепции древних философов, провел ясную параллель между философами средних веков и современной прогрессивной мыслью, систематизировал основные материально-детерминированные концепции… Безусловно, заслуживает присвоения научной степени – кандидата философских наук.
– Благодарю моего научного руководителя профессора Воробьева, а также рецензентов профессора Ковалеву и профессора Островерхова.
– Ванечка, поздравляю. Поздравляю, дорогой. Так что, Бога нет? Нет Бога?
– Нет, Трофим Иванович, нет. Хотя вон моя богиня.
Он стоял с профессором Воробьевым у входа в аудиторию. К ним подошла молодая красивая девушка. Ее темные волосы были собраны в пучок на затылке, блестящие глаза светились умом и удовлетворением.
– Машенька, здравствуйте. Поздравляю и вас. Что, просидели всю защиту здесь?
– Куда же я денусь от него? – и она взяла Ивана под руку.
– Ну, так что, может, и вам рискнуть? Защититься?
– Нет.
