Продолжаем разговор! – воскликнул повеселевший после бутербродов Овечкин, прихлебывая чаек. – Я так понял: ты до сих пор работаешь гадалкой?
– Не гадалкой, а прорицателем. Давно, еще в прошлом веке, когда Первый канал преобразовался в Общественный, меня, молодого и красивого ассистента режиссера с незаконченным высшим образованием, сократили на фиг, и нелегкая занесла Игната Кирилловича в оккультный бизнес, где...
– Я помню, – перебил Овечкин, – ты рассказывал, как попал в этот бизнес. Тогда, в метро, когда начирикал свой новый адресок. Ты еще говорил, что живешь теперь в коммунальной квартире.
– Верно. – Игнат пробежался взглядом по скромным квадратным метрам жилого помещения. – Это моя комната в двухкомнатной коммуналке. Меньшая из двух. Правда, с соседом повезло, редко наведывается. Вечный командированный мой соседушка. Живу фактически один, в центре Москвы, особенно не тужу, но, знаешь, в последнее время я что-то начал раскисать. Еще год назад был живчиком и закоренелым оптимистом, а сейчас как-то... – Игнат вздохнул, тряхнул головой, улыбнулся уголком рта. – Впрочем, чегой-то я гружу тебя своими психоделическими проблемами? Ты-то как? Помнится, в последнюю нашу случайную встречу в метрополитене ты был капитаном. Теперь, наверное, уже полковник или по крайней мере майор. Я прав?
– Не-а. Чтоб ты знал, я ушел из ментуры. Раньше там житуха была – сплошной кайф! Корочки ментовские, а форму нам, технарям, носить необязательно, и за погоны платят. Ни за что бы не ушел, если бы не Чечня. Первую чеченскую нормально отсиделся, вторую пересидел, думал, пронесло. Хренушки! Прихожу как-то на работу. Первый, в полдвенадцатого. Заварил чаек, закуриваю, и тут открывается дверь, в кабинет вбегает толпа генералов, орут: «Где технари?» Отвечаю: «Я технарь». Они мне: «Вечером вылетаешь в Моздок». Пришел, понимаешь, в кои-то веки первым на работу, и нате! Полгода в Моздоке при штабе припухал, вернулся, почесал репу и решил: надо сваливать из органов. Справил себе, любимому, нагрудный знак «За отличную службу в МВД» и слинял.
– И где ж ты сейчас пашешь, штабс-капитан в отставке? Кем устроился?
– Да так... – Овечкин закурил новую сигарету. – Кручусь-верчусь то там, то здесь... Кириллыч, подогрей-ка еще чайку. Кипяток остыл, пока трепались. И бутербродов еще настругай, ага?
– Как скажешь. – Игнат покорно удалился на кухню, прихватив с собой остывший чайник.
Войдя в комнату с подносом, на котором дымил подогретый чайник и благоухали свежие лепестки колбасы поверх ломтиков черного хлеба, Игнат застал Овечкина за обследованием книжных полок.
– Овечкин, блин! Осторожней, книжки не мои!
– Интересное кино... – Не особенно обращая внимание на хозяина, гость продолжал небрежно шуршать страницами толстенного фолианта «Жизнь вампиров» одна тысяча девятисотого года издания. – Интересная петрушка – компьютер у тебя чужой, книжки чужие...
– Поставь «Вампиров» на место, садись чай жрать.
– С удовольствием. – Овечкин вернулся в насиженное кресло.
