архивах Военно-морского флота я читала отчет того юнги… Там не все сходится… А потом это его внезапное исчезновение. Просто взял и испарился.
Она потушила окурок, придавливая его в пепельнице, пока не погас самый последний крошечный уголек. Упорная девочка, подумал Кой. Не будь она упорной, не влезла бы так глубоко в это дело, и не было бы у нее такого лица – игрок в покер, да и только, – и не тушила бы она окурки с таким старанием, с каким ликвидируют только заклятых врагов. Она прекрасно знает, чего хочет. А я, к счастью или к несчастью, оказался у нее на пути.
– Есть сокровища, – сказала она, – которые день гами не измеряются.
Кой бросил взгляд в окно, вдаль – на пятнистые железнодорожные пути, а потом вниз – на автозаправочную станцию, которая располагалась напротив, как раз посередине между подъездом ее дома и вокзалом. Перед бензоколонкой стоял какой-то мужчина и смотрел вверх, хотя с высоты шестого этажа определить точно было нельзя. И все-таки что-то в его повадке или внешности показалось Кою знакомым.
– Ты кого-то ждешь?
Танжер удивленно взглянула на него, ничего не ответила, потом встала и подошла. Она внимательно смотрела не в окно, а на Коя, и только оказавшись совсем близко, устремила взгляд вниз. Волосы метнулись вперед, закрыв ее лицо. Машинально она подняла руку и отвела их, и Кой загляделся на ее освещенный уличными фонарями профиль, которому сломанный нос придавал жесткое выражение. Видимо, ее что-то тревожило.
– Этот человек торчит здесь уже некоторое время.
Танжер смотрела вниз и ни слова не ответила. Задержала дыхание, а потом резко выдохнула – словно пожаловалась или отмахнулась. Лицо ее помрачнело.
– Ты его знаешь?
Непробиваемое молчание. Сфинкс, венецианская – нет, ацтекская маска. Нема, как призраки «Черги» и «Деи Глории».
– Кто был тот, с седой косицей? Почему вы ссорились тогда, в Барселоне?
Зас поглядывал то на Коя, то на нее и удовлетворенно помахивал хвостом. Танжер несколько секунд молчала, словно не слышала вопроса. Она положила руку на оконное стекло, оставляя отпечаток своей ладони. Женщина стояла совсем рядом, и Кой снова почувствовал запах ее чистой нежной кожи. В джинсах, ближе к левому переднему карману он ощутил теплоту и легкое неудобство. Он представил, что она стоит у окна – обнаженная, в свете уличных фонарей. Представил, как снимает с нее одежду, поворачивает ее к себе, и она ему это позволяет. Вот он берет ее на руки и несет на диван или на кровать, которая наверняка стоит в соседней комнате, а Зас на пороге ласково помахивает хвостом. Он представил, что окончательно сошел с ума и следует за нею до маяка на краю света, через бури и кораблекрушения, и ей он нужен не только для практических целей. Он представил все это и многое другое как последовательность отдельных кадров, смонтированных вместе: они быстро, горячо и отчаянно мелькали в его воображении, – и тут вдруг сообразил, что она смотрит на него, и выражение глаз у нее – точно такое
