Что с тобой случилось, Женя? – беспокойно затараторила Елена.
– Остановись, Алена, очень много вопросов задаешь. Я сама пока ничего не знаю. Как только смогу отсюда вырваться, сразу же приеду и все расскажу.
– Тебя что, похитили? – ахнула Лена.
– Можно сказать и так. Только я добровольно в их логово свалилась. Когда приеду, расскажу. Тут такое творится, караул, мама дорогая. Алена, я нашла свою сестру, мою Надю. Правда, ее саму я еще не видела. Когда вернусь, не знаю, мне нужно здесь с «родственничками» разобраться и саму Надежду найти, она от них сбежала. Семену скажи, чтобы не волновался, никуда я не денусь, скоро приеду. Про сестру ему ничего не говори, он не знает, что она у меня вообще есть, я тебе об этом уже говорила. Что-нибудь придумай там, чтобы не очень лютовал.
– Что мне ему говорить? Что я могу придумать? – заверещала Елена. – Он же из меня всю душу вытрясет.
– Тогда вообще ничего не говори. Забери мою машину, отгони куда-нибудь подальше и оставь во дворе какого-нибудь дома. Да не забудь поставить противоугонное устройство и сигнализацию включи. Сделай это сегодня же. Если машина долго будет на стоянке торчать у рынка, ею заинтересуются, куда это хозяин подевался, и заявят в милицию. Там стоянка вроде предусмотрена только для рынка. Все, Леночка, пока, скоро телефон вырубится. Я где-то за городом, Савеловское направление, километров пятьдесят пять – шестьдесят от Москвы. Точно названия населенного пункта не знаю, не успела рассмотреть. Что-то с елками связано. То ли Елинск, то ли Ельник? Дом большой, деревянный, выкрашен в голубой цвет. Обнесен высоким каменным забором коричневого цвета, на калитке голубой почтовый ящик и номер 25. Больше ничего не знаю. Да, еще на окнах там решетки. Это я тебе на всякий случай говорю. Если вдруг не появлюсь дома через неделю, бей тревогу. Но думаю, что волноваться не стоит. Ты же меня знаешь, я крепкий орешек. Все, Ленка, больше говорить не могу, целую, пока, – напоследок бросила Евгения и отключилась. Лена положила трубку на базу и всхлипнула.
– Ну, елки-палки. Что мне теперь Семену говорить? Куда еще ввязалась эта ненормальная? Что за дом? Какие родственнички? Ничего не понимаю. Она сказала, что нашлась ее сестра? Это, конечно, здорово, но вот что мне говорить Семену? – вновь повторила Алена, тяжело вздохнув. – Придется прикинуться «глухонемой и чрезвычайно обеспокоенной». Чтоб тебя, Женька… – сплюнула она. – Ладно, хорошо хоть, что жива и здорова, остальное мелочи. Как-нибудь справлюсь. Что же еще остается?
Глава 7
Виктор не без интереса наблюдал за девушкой, которая с восторгом осматривала его дом.
«Такое впечатление, что она еще ребенок, – думал психоаналитик. – В прошлый раз, когда я видел ее в машине, она не производила такого впечатления. Все было как раз наоборот. На меня тогда смотрела уверенная в себе женщина, прекрасно знающая себе цену и немало повидавшая в жизни. Неужели мои предположения верны и я столкнулся с редким психическим заболеванием, раздвоением личности? В прошлый раз она была одета
