Волоски произрастали из морщинистой поверхности неопределенной формы и неопределенного цвета. Что-то похожее Артем видел когда-то. Он начал вспоминать и внезапно его осенило: на лице лежала чья-то рука. Семин дернулся, со стоном приподнял голову и увидел человека лежавшего с ним рядом на двуспальной кровати.
– Каспер Скальп! – сиплым голосом изрек Семин. Быстро, быстро его сознание начали наполнять фрагменты событий прошедшей ночи. – Боже мой, – прошептал он, поднимаясь на локтях и стараясь опустить левую ногу на пол.
На его движение первый рыцарь отреагировал сотрясающим храпом. Не открывая заплывших глаз, повернулся на бок и протянул к Артему вторую руку с жестом, означавшим: «ну, куда же ты!». Семин выпутался из плена простыни, дотянулся пяткой до пола и сел на край кровати. Только теперь он заметил Ларсу, сидевшую в кресле возле окна. Ведьмочка уже не спала. По крайней мере, она стразу открыла глаза, посмотрела на него настороженно и в то же время пронзительно.
– Привет, – произнес Артем.
– Здоров будь, – отозвалась Вей-Раста.
– А который час? – он повернул голову – часы на стене показывали 9.35. На работу Семин проспал, и боялся, что в этом лишь малая часть начавшихся кошмаров. О скандале с соседкой, со всеми вытекающими последствиями, об испорченном ружье, отрезанном хвосте Макса и многом другом он предпочитал сейчас не думать. А еще он очень боялся, что его память родит такое, что смерть от удушья под вонючей ладонью Каспера покажется счастливым избавлением.
Нащупав тапки под кроватью, Семин встал. И тут же едва не растянулся посреди комнаты: истерически зазвонил телефон, этот звук оказался слишком неожиданным для расшатанных нервов.
– Алло, – сказал Артем красной трубке.
Красная трубка заговорила голосом Буркова:
– Ну, что там у тебя? Хотя бы позвонил. Дракула здесь бушует.
– Какой Дракула? – не понял Семин.
– Роберт Станиславович. Ты чего тормозишь, Тёма? Чего на работу не вышел.
– Болею я. Скажи Станиславовичу, что у меня это… в общем живот болит.
– Хорошо, как-нибудь уладим. Как там Макс и твои барабашки?
– Нормально, Сань, только… – здесь Семин задумался, как вернее преподнести Буркову мысль об отрезанном хвосте.
– Что «только»?
– Ты не волнуйся, Сань. Все хорошо. Ты даже не представляешь, как хорошо. Макса выгуливал, кормил докторской колбасой, но есть небольшие потери.
– Какие еще потери? Что ты несешь? – вопреки пожеланию Семина, Бурков начинал нервничать, и это чувствовалось даже через телефонную трубку. – Как Макс, спрашиваю!
– Он лишился хвоста. Только не волнуйся…
– Семин, ты что идиотничаешь? Говори, что с Максом!
Артем тяжело засопел, потом выдавил:
– Ему духи хвост отрезали… Но так даже лучше. Клянусь тебе, выглядит
