пыль.
Только через несколько лет я понял, куда я, дурак, полез с моим-то носом – в те годы этот ВУЗ принадлежал грозному ведомству, бериевскому МВД.
«Если ты а,ид, то иди в МИИТ, если ты а,гой, то иди в любой» – такая ходила поговорка. Уклоняясь все дальше от намеченного мною еще в детстве столбового гуманитарного пути развития, я пошел в Инженерно-экономический институт.
Но пробыл там всего один семестр и сбежал. По очень серьезной причине, с которой была связана изрядная нервотрепка.
МОЕ ПОДСУДНОЕ ДЕЛО
В те времена такие вузы, как Инженерно-экономический (наравне с просто Экономическим, Финансовым, Педагогическим, Текстильным, Пушным и другими не чисто техническими) традиционно были женскими. Поэтому я сразу же попал в очень щекотливое положение – в моей группе оказались одни девочки.
Нетрудно представить, как мог себя чувствовать в таком обществе семнадцатилетний юноша, почти все 10 лет учебы видевший своих сверстниц только на редких школьных вечерах, где он подпирал спиной стену и заливался густой краской только от одного случайного взгляда какой-нибудь танцующей девицы.
Последствия раздельного обучения проявились на первом же занятии. Девчонки моментально поняли, какой удачный повод повеселиться дает им мое присутствие, и в буквальном смысле не давали мне прохода. То одна из них как бы невзначай задевала меня в коридоре своими упругими грудками, то другая, сидевшая на занятиях рядом, задирала юбку, обнажая круглые розовые коленки. Я краснел, бледнел, сопел и, чтобы ко мне не приставали, садился за первый стол поближе к преподавателю.
Так я стал почти отличником.
Потом покушения на мою невинность стали более опасными. Некая Алла попросила меня помочь ей подготовить домашнее задание по диамату, и, я, крупный знаток марксистско-ленинской философии, однажды вечером оказался с ней вдвоем в отдельной квартире многоэтажного дома, возвышавшегося на Подсосенском переулке рядом с институтом.
Я уж не помню, как это получилось, но после недолгого проникновения в тайны диалектического материализма мы от письменного стола переместились на диван, обнялись, потом наши губы непроизвольно потянулись друг к другу и неожиданно слились в нежном поцелуе. Надо признаться, что у меня это было первый раз. И мне это очень даже понравилось. Я потянулся к Алле снова, потом еще, и еще. Она прижалась ко мне всем телом, закрыла глаза и зашептала что-то невнятное.
Но затем случилось нечто очень странное. Алла вдруг приглушенно застонала, все тело ее задрожало, забилось чуть ли не в конвульсиях, а потом как-то обмякло и затихло. С рваными красными пятнами на щеках, с каплями пота на носу, она резко оттолкнула меня и пересела с дивана на стул.
Нужно ли говорить, как я испугался? Я подумал, что сделал нечто недозволенное. Может быть, слишком сильно прижимал к себе – не сломал ли чего? А, если она вообще какая-то припадочная? Мой богатый сексуальный опыт
