style="font-size:15px;"> Логичный окружающий мир вдруг покачнулся и стремительно куда-то ухнул, потому что совершенно трезвый, здравомыслящий человек, Александр Юрьевич Самойлов, механик-моторист рыболовного судна, отчетливо увидел, как его двойник на экране не повторил Сашины два шага назад, а, наоборот, придвинулся к самому краю платформы. Покачнулся на носках. Взмахнул руками. И рухнул прямо под грохочущий поезд. От удара тело неуклюже развернуло, мелькнуло белое пятно лица, ботинок отлетел, весело покатились яблоки.
Только через полчаса Саша заставил себя все-таки войти в вагон. И лишь на «Пушкинской» обнаружил, что забыл свои корзины на платформе, а сам сидит с занемевшей шеей, уставившись на рекламу сигарет. Оказывается, какая-то боевого вида старуха уже давно шипела у него над ухом нелестные эпитеты в адрес «молодых жлобов». Саша опомнился и вскочил.
Видно, присевший перекурить на минутку в непролазных джунглях небритый красавец прочно засел в башке, – подавая пятерку в окошечко ларька, Саша автоматически произнес:
– Пачку «Кэмела».
Продавец Леха, уж года два без напоминания продававший Сане «Беломор», чуть не по пояс высунулся из ларька:
– Чего шикуешь, Саня? Сейнер продал?
Чертовщина, померещившаяся в метро, окончательно отступила, Саша облегченно рассмеялся:
– Тьфу, Леха, да охренел уже от этой рекламы. Четыре пачки, как всегда, – и сразу же пожалел об оставленных в метро яблоках.
– Че, бухнул вчера? – понимающе подмигнул продавец.
– Да, поддали немного с тестем.
Ну вот, парой слов с простым человеком перекинулся, и сразу на душе теплей. Привычно лавируя среди машин, объезжавших площадь, Саша с видом горнолыжника, прошедшего трассу, вошел в общагу. Официально, конечно, здесь жили рыбфлотовцы, но вот до сих пор никто не видел на борту ни одного из тех веселых носатых ребят, что деловито сновали туда-сюда через проходную.
– Самойлов! Самойлов! – донеслось ему вдогонку из вахтерской будки. – Тебе мать звонила!
Во взгляде Саши, когда он обернулся, не было не то что сыновней почтительности, но даже и любопытства.
– Ну?
– Просила передать – бабка твоя померла.
В метро Саша не поехал. Хватит с него тогдашнего наваждения. Лучше уж на трамвае – пусть кружным путем, пусть долго, зато по поверхности. Вагон громыхал по узким улочкам Петроградской, нудно переругивались пассажиры, потом какой-то жлоб с мутной ксивой якобы контролера терроризировал весь вагон, отлавливая безбилетников. Судя по тому, что мимо Саши он прошел, даже не повернув головы, а прицепился к какому-то хилому очкарику студенческого вида, «удостоверение „контролера“ имело такое же отношение к трамвайно-троллейбусному управлению, как его небритая рожа с квадратной челюстью – к конкурсу красоты.
Внутри у Саши было совсем смутно. Как же так? Бабушка
