утром поэтаот серых снов
и ведут к очертаньям
незнакомых островов
где заросли букв
живут полнокровной
неведомой жизнью
Где наш дом
Где наш дом
в тусклом луче луны
в теплом ухе совы
где наш стол
на белой створке норы
на озерной волне
царит
тот что с крыльями
и кого зовут поэтом
над открытым цветком
сердца
и роняет в него
надежды и звуки
в связках слогов
Земледелие
Пожинаю посеянное
посеяно было немного
почва оказывалась неподходящей
не нашлось под руками плуга
не хотелось двигаться с места
теперь я догоняю время
как опытный моряк
выхожу в погоду и в непогоду
бросаю в борозду зерна
каждый день по два раза
за сегодняшний день
и вчерашний
Бельмонт и другие пейзажи
В конце сентября
Стены и улицы
из слюны ласточек
и разноцветных глин
нет ни железа
ни бронзы
это снова эра терракоты
осень слетела с холмов
поджигая своей рыжей кожей
все средневековые постройки
в эру терракоты
Вильнюс жив
жаром шепота
двух сонных рек
и стуком красных кирпичей
на стройке
а еще пожаром неба
на закате
в той стороне
где догорает Европа
«Жаль, что не живу я…»
Жаль, что не живу я
в прекрасной Италии
в теплой Боливии
или воспетой Вестфалии
не пью молоко
от экологически чистых коров
в этнически благополучном государстве
я живу в другом месте
в тусклой точке земного шара
и все время уязвляю свою душу
невыгодным сравнением с другими
у меня по углам гроздья скуки
потолки низки
в помещениях душно
и чтобы совсем не задохнуться
я отсюда часто улетаю
вечерами когда стемнеет
и внимание зевак
поглощают другие интересы
я стартую вытянув шею
и беру курс на Вестфалию
«Много настроено стен и домов…»
Много настроено стен и домов
но для отдыха ищешь колонны
ионически-дорического стиля
могут быть в виде руин
где пустота и брошенность
выжимают пыльные слезы
над руинами священность
чужой памяти
стоит прекрасным облаком
она тебя укроет от жара
котла бурлящего в сердце
защитит от хруста
морозного
