Секло лицо даже сквозь маску. Одной рукой удерживаясь за плечо Старлея, другой Игрек шарил в кармане. Ему очень не хотелось обронить то, что он там прятал.
Пока Старлей рылся в снегу и грузил в прицеп саней ящики, Игрек подобрался к радару. Опоры были уже собраны, и развернута воронка, лисьей мордой уставившаяся в неотличимое от земли небо. Под курткой Игрека была сумка с лэптопом. Гарантированные двадцать часов заряда батареи при любой температуре. Игрек усмехнулся. Вот сейчас и проверим. Достав шнур, он подключился к панели управления радаром и застучал по клавишам. Перчатки пришлось снять, и пальцы мгновенно утратили чувствительность, но это было уже неважно. Старлей бултыхался в снегу неподалеку, все еще возясь с ящиками. Он и не заметил, как рыло радара дрогнуло и медленно опустилось, шаря, слепо нащупывая цель, и как остановилось на красном пятне его куртки.
– Эй! – заорал Игрек. – Эге-гей! – И, когда Старлей обернулся, вытащил из кармана ракетницу.
Это было все тем же злополучным черноморским летом. Вовка раздобыл откуда-то ракетницу – похоже, стащил ее у физрука. Ракеты купили в городе, в «Туристе». Втроем они – Венька, Вован и Ленька – отправились на Скалу и долго роняли шипящие звезды в спокойное ночное море. К рассвету стрелять в море им надоело, и они потопали обратно в лагерь. Шли через луг, на котором уже паслись сонные, немые коровы. Черно-белые, пегие туши то выныривали из тумана, то вновь скрывались, и неслось иногда над белыми волоконцами мглы тоскливое «му-у». Вовка внезапно остановился и прищурился, разгребая траву босой пяткой.
– А чо, ребята, если в нее из ракетницы – дырка большая будет?
Ленька постучал по лбу согнутым пальцем:
– Совсем ку-ку? Отловят тебя, будешь в колонии для несовершеннолетних дырки мерить.
Вовка, дитя совхоза, почесал в затылке ракетницей и сказал:
– Ага. Жаль. Ну, я думаю, в метр дырища была бы, если вплотную.
Безобидный Венька, похоже, и вправду испугался, что Вован затеет эксперимент. Он помчался по полю, высоко вскидывая коленки и улюлюкая. Коровы меланхолично уступали ему дорогу, а с того конца луга уже ковылял пастух, ругаясь во все горло и щелкая бичом. Пришлось сматываться.
Так они тогда и не выяснили размеров дыры.
Пальцы задубели настолько, что он боялся промазать. У Игрека был всего один выстрел. Пока успеешь перезарядить, Старлей очухается и душу из него вытряхнет. Поэтому он целился очень тщательно. Старлей, петляя, бежал к саням. Вот здоровяк споткнулся, упал, но снова вскочил и пересек последние метры. Сбоку тонко гудел радар. Гудение мешало Игреку сосредоточиться. Он прикусил губу, и насквозь промерзшая губа треснула, и во рту стало тепло и железно. Старлей уже плюхнулся в седло снегохода и вцепился в руль. Игрек надавил на спуск. Короткий ствол рыгнул, и чуть дернуло плечо, а на месте головы Старлея расцвел красный шар. Это было так неожиданно и красиво, что Игрек заморгал и ртом втянул
