и сразу же принял непринужденно-расслабленную позу.
Мне все еще было стыдно за свою выходку, и это чувство даже поубавило во мне скепсиса.
– Начать хочу с того, что сегодня нас стало на одного человека больше. Познакомьтесь – Анастасия Владимировна, – посмотрел он на меня, и я неожиданно для себя подскочила с кресла, будто меня пружиной подкинуло.
– Всем привет! – пыталась справиться со смущением, которое все нарастало. И виной всему был этот доктор! – Можно просто Настя, – улыбнулась я.
– Настя, добро пожаловать в нашу дружную и теплую компанию. Расскажите, пожалуйста, что-нибудь о себе, чтобы все мы могли поближе познакомиться с вами.
А вот это он зря! О себе я рассказывать не любила и никогда это не практиковала. И неизменно злилась, когда меня просили это сделать.
– О своей жизни предпочитаю не распространяться. А здесь я, чтобы выносить и родить ребенка, – ровным голосом проговорила я.
Повисла пауза, в течение которой я смотрела в глаза доктору, и он отвечал мне взаимностью. Его взгляд не выражал ровным счетом ничего. Что же касается моего, то очень надеялась, что в нем он сейчас читает все то, о чем я думала, но что не произнесла в слух. А если быть точной, то взглядом я просила отстать от меня с дурацкими расспросами.
– Наши специалисты и я лично сделаем все, чтобы ваш ребенок родился здоровым и в срок, – произнес, наконец, Шевцов и больше на меня не смотрел, словно я вдруг исчезла из зала. Но меня такая его позиция очень даже устраивала.
Однако, все собрание, которое действительно проводилось в форме дружеской беседы, я не могла избавиться от мысли, что завтра мне предстоит новая встреча с этим мужчиной – на этот раз в более приватной, несмотря на официальный характер обстановке.
Глава 4
– Мам, у меня живот болит и кровь идет…
– Отстань! Не видишь, я сплю…
– Мам, кровь не останавливается…
– Да, уйди ты! Не мешай спать!..
И боль. Опять эта боль – выкручивающая, убивающая.
И крик… я снова пытаюсь закричать, но слышу лишь страшные утробные мычания…
– Насть, проснись. Ты чего?
Кто-то тряс меня и звал по имени.
– Да, проснись же! Насть…
Я открыла глаза, и в лунном свете, заливавшем спальню, разглядела испуганное лицо Лоры.
– Наконец-то! Я подумала, что тебя убивают, душат… Хорошо хоть наши спальни через тонкую стенку. Да не спалось мне… Ты как?
– Нормально, – села я в кровати, ощущая на теле этот липкий противный пот. – Мне приснился кошмар.
– Да я уж поняла. А что снилось-то? Нужно рассказать сон утренней воде, чтобы не сбылся.
– Он и не сбудется, не волнуйся. Иди спать, Лор, ночь еще.
– Уснешь тут, как же, – проворчала
