должно было выглядеть как-то иначе. По-другому. Мой разум и память не хотели воспринимать реальность такой. Все было много жестче, страшнее и проще. И эти мужики, стреляющие и пытающиеся заткнуть ВСУ, чтобы те не стерли с лица земли еще одну женщину или ребенка, не были похожи на военных с обложки. Они были грязные как черти, какие-то зло-веселые, молчаливые. И простые. Без всех этих героических фраз и напыщенности. Такие они были, мужики на передовой. Шахтеры, строители, водители, работяги одним словом. Я не встретил тут кадрового офицера российской армии. Нет. И солдата тоже – нет. И я вам больше скажу – за полгода на передовых я не встретил ни одного кадрового россиянина.
Так или иначе, я успел снять stand up, записать интервью у молодого ополченца. Он отвел меня в тот угол терминала, который простреливался насквозь. Сидели мы за какой-то железкой, а за ней недалеко стоял разбитый английский броневик. Квадратный. И я все думал, а что, вот если сейчас? Прямо во время интервью? Пот заливал глаза, и мне было жутко неудобно перед этим парнем. Что он сидит, рассказывает, за что воюет и почему, а я сижу и плачу, потому что влага моего тела разъела мои же глаза. Обратный путь не помню совсем. Разве что, когда мы доехали до девятиэтажки, в которой тогда базировался батальон «Сомали», из БТРа мы выпрыгнули еще быстрее, чем в аэропорту. Мужики даже посмеялись и похвалил, мол: «Мол, молодцы, смекают, что к чему».
Броник я сниму только тогда, когда мы покинем Октябрьский район. До этого момента мы боялись их с себя стаскивать. Пегов рассказывал истории про те самые случайности, которые бывают на войне. Вроде – вот, все, безопасно. Ан нет… Летит, к тебе летит, свистит, прячешься, одеваешь назад. Хотя тут уж точно не должно было быть ничего такого.
Жара стояла неимоверная. Градусов 45 на солнце. Водитель предложил съездить искупаться под Донецк, «на водопад». Он находился по дороге на Ясеноватский блокпост. При подъезде к которому Сема рассказывал о том, что происходило на этой дороге в прошлом году. И надо сказать, мне кажется он один из тех военкоров, которые были на всех передовых. Позже и я побываю на всех передовых ДНР.
«Водопад», и правда, был похож на водопад. Это был всего лишь сток какого-то местного озера, но располагался довольно высоко, и отсюда появилось это название. И сначала я просто намочил ноги, а потом засунул свою голову под поток и стоял так минуты три. Тогда же я понял, что помимо сигарет мне поможет снять стресс вода. Именно в Донецке я полюбил воду, как нигде раньше. Именно она являлась для меня спасением, когда голову забивали негатив и беспросвет. Но в тот момент мне было очень хорошо. Казалось, что этим потоком воды я смываю с себя не только жару, но и все то напряжение, адреналин, которые я заработал в аэропорту в этот день.
Глава 4
Знал ли я, когда садился в поезд до Ростова-на-Дону, что меня занесет в такое горячее место на карте ДНР? Конечно, нет. С другой стороны, конечно же, я хотел там побывать. Посмотреть на все это своими глазами. Но, на самом деле,
