понимая, что случилось, люди выскакивали из своих жилищ полуодетыми, беспокойно вертели головами, переспрашивали друг у дружки, послышались женские крики, детский плач… Хазару и его помощникам такое беспокойство только на руку: пока опомнятся, костер уже заполыхает вовсю.
Князь оглядывал собравшихся в центре у сложенного валежника людей, ища глазами тех, кто был ему нужен. Вот подошел Рус, но что-то не видно Словена. И где сама Полисть, которой предстоит стать жертвой? В предрассветном полумраке не всех видно, но времени терять нельзя, край неба над дальним лесом стремительно розовел.
– Вчера, пока вы пировали (он потом спросит за этот пир!), мы с Гойтомиром думали о том, что делать, чтобы вернуть благоволение богов. Нубус советовался с ними и получил знак, что нужна большая жертва! – Хазар оглядел сородичей. – Очень большая! Такая, какую никто издревле не помнит. И принести ее нужно срочно, до нынешнего рассвета! Боги неумолимы, они требуют… – князь намеренно сделал паузу, – человеческой крови!
Вокруг ахнули, давным-давно не было таких жертв. Но Род давно не воевал, нет ни одного пленника, кого же жертвовать? Матери, у которых были младенцы, прижали детей к себе, пара новорожденных, возмущенных таким обращением, заорала во все горло. Воспользовавшись этим, молодые женщины поспешили унести своих чад подальше, вроде как чтобы не мешать, а на деле надеясь спасти малышей.
– Нет, не слабых младенцев мы должны отдать священному огню, а как делалось встарь – красивую молодую девушку! – Нубус постарался, чтобы его голос прозвучал зычно, словно глас самих богов.
Теперь взвизгнули девушки, кто-то забился в плаче. А небо становилось все светлее, Хазару хотелось крикнуть, чтобы Нубус поторопился, он уже нашел взглядом Полисть, та почему-то стояла рядом со Словеном. Это разозлило князя настолько, что он забыл жалость к девушке.
Отодвинув волхва, Хазар объявил сам:
– Богам угодна самая красивая девушка нашего Рода. Это Полисть!
Толпа ахнула в один голос, даже отшатнувшись, но не от самой Полисти, а почему-то от князя. А Хазар торопился:
– И принести эту жертву мы должны до рассвета, только тогда боги примут ее! Тащите Полисть сюда, к костру скорее!
Но девушку вдруг закрыл своим мощным торсом Словен:
– Ты ошибся, князь, Полисть нельзя приносить в жертву!
– Это почему?! – фыркнул Хазар.
– Вчера она стала моей женой, а богам не нужны такие жертвы!
Почему-то Хазару бросилось в глаза довольное лицо Руса, тот наслаждался его растерянностью. Обожгла мысль, что они то ли догадались, то ли знали о готовящемся. На лице князя заходили желваки, в глазах зажглась ненависть. Сейчас или никогда! Он обвел взглядом обрадованных сородичей, тем совсем не хотелось отдавать веселую красивую Полисть даже священному огню.
Первым опомнился Нубус, его голос загромыхал, заставив многих спрятать улыбки, а кое-кого даже втянуть головы в плечи:
– Чему
