звали Кровавый Леон,Беспощадный Леон Кровавый.
Взгляд пронзительный, мрачный.
Бородка Клиновидная, огненно-рыжая.
Приказал подойти поближе
И ко мне обратился вот как:
«Я тебе дарую свободу,
Чтоб на воле сказал Спецназу,
Тем, кто хочет помочь народу:
Снайпер истинный тот,
Тот меня убьет,
В чьем глазу мир, любовь и разум».
Во сне я приехал с другом
В город Пушкин, где музы живут.
Мы жрецы их и верные слуги,
И они нам воздали за труд.
И закончив богиням служенье,
Поспешили скорей на вокзал.
Там ужасное столпотворенье —
В толчее друг куда-то пропал.
Я спросил у одной прохожей:
«Когда поезд на град Петров?»
Мне в ответ: «О, Господи Боже!
Здесь не ходит таких поездов.
В Петербург нет отсюда движенья,
Есть один с этой станции путь —
Гренадерск. Деньги, власть, поклоненье
Там найдешь, но про чувства забудь!»
В Гренадерск ни за что мне не надо:
Ведь я питерский, я не изгой.
Чтоб найти поезда к Петрограду,
Бегу на вокзал другой.
Напоследок назад оглянулся:
У перрона стоит мой друг.
Я в надежде ему улыбнулся,
Что нам с ним по пути, но вдруг
Обступили стеной его люди,
И поверил речам он их,
И меня теперь позабудет
Ради новых друзей своих.
Тюремщики в камере били
С жестокостью бесчеловечной
Клементьева. Ужас насилья
Терпел он, весь изувеченный.
Лупили по голому телу,
Смакуя каждый удар.
Глаз вытек. В крови, ослабелый,
Клементьев воскликнул: «Пожар!»
И тотчас при этом слове
Остановились убийцы
И больше ни капли крови
Не пролили. В грубых лицах
Милость и снисхожденье,
Простить их Клементьева молят.
Из камеры заключенья
Узник отпущен на волю.
В рассудке здравом шел домой.
Вдруг стало голову туманить:
Забылся адрес, город мой
Предстал чужим, отшибло память.
Ушел я словно от родимого порога.
И не вернуться мне – внутри меня препона.
Вот вышел на какую-то дорогу —
Проспект крестьянской обороны.
Как в глушь меня такую занесло?
Дорога пролегла через село.
Какие-то крестьянские дома,
Иду через сады и огороды.
Как выбраться, не приложу ума:
Кругом нет ни машин, ни пешеходов.
Но вот прохожий на пути.
Спросил его, куда идти.
Он мне в ответ: «Кончается дорога.
Ждать до прозрения немного.
Плетень заметили вон тот?
Осталось сделать главный ход».
Я
