в казарме вообще могла быть идея?
…
Входим в большую комнату… правильнее – небольшой зал… кроме дневного света – еще верхний… глаз схватывает без деталей дорогую светлых тонов обстановку… длинный красиво сервированный, и с цветами стол… в полукресле женщина с откинувшейся в сторону от нас головой… молодая, кажется… а дальше, справа в углу, несколько человек… женщина, трое мужчин, все смотрят на нас… какое-то на небольшом столике там питье…
Мужчина средних лет отделяется, делает пару шагов в нашу сторону… хрипловато с усилием выговаривает:
– Моя жена.
Михалыч произносит соболезнование, начинает нас представлять, а я слышу голоса прибывших.
Но не нужно, чтобы они сейчас все вваливались:
– Леш…
– Понял, сейчас скажу.
Стол, замечаю, из непростого какого-то темного дерева, на гнутых ногах – антиквариат… или новодел под него. А тело женщины немного сдвинуто вниз – словно вскинулось резко сначала и сразу осело…
Из многих по курсу криминалистики фото явилось внутреннее ощущение – быстрая смерть от удушья… секундная какая-то…
Лешка вернулся, поворачиваю к нему голову и шепчу:
– Цианид.
– Помажем? Я на остальное.
– Графин?
– Лады.
Графин пива – стандартная у нас единица.
А вообще, конечно, цинизм.
Но в ментовке без него невозможно – он как защитный скафандр. Ну, не совсем защитный, однако внутрь гораздо меньше, все-таки, проникает.
Михалыч, отдать надо должное, тактические решения принимать умеет.
Предлагает отличный сейчас выход из многолюдной ситуации: «В квартире, наверное, есть еще просторная комната?» – «Вот, соседняя» – «Тогда, не возражаете, оставим эту экспертам?»
Хозяин, согласно кивая, поворачивается… кажется, ему трудно идти.
Теперь виден проход, куда двинулись в том углу люди.
А сейчас я могу уже их рассмотреть – мы в помещении вроде гостиной: голубоватых тонов, с мягкой мебелью, и видимо, назначенной, в том числе, для курения.
Девушка закурила и поднесла хозяину зажигалку, еще немолодой мужчина закуривает сигару – волосы с сединой идеально уложены волною назад, – артистическое и барское выражение вместе.
Не курит, среди них, лишь один худоватый молодой человек в очках.
В кресле расположился только тот господин с сигарой, остальные стоят, и всем как-то неловко…
Хозяин, чувствуя это, двигает в стороны руками, приглашая рассаживаться…
Мы с Лешей садимся на ближние стулья, Михалыч один остается стоять, хозяин и девушка, мы скоро узнаём – отец и дочь, напротив нас.
Девушка вдруг начинает закашливаться…
Но вроде всё.
И Михалыч готов начать.
Однако
