и докучливости.
Молю Господа, чтобы Балти не сел в лужу, ведь это неблагоприятно отразится на мне. Однако не вижу препонов к тому, чтобы он довел пуритан до терзания влас на главе их, ибо меня он нередко доводил до такового.
Завтра я намерен оповестить о сем мою жену. Без сомнения, она устроит мне сцену. В предвидении купил сегодня красивое жемчужное ожерелье за 4 шиллинга 10 пенсов.
А засим в постель.
Глава 5
Балти нэнавидит лодки
– В Новую Англию? В Новую Англию?
Круглое лицо Элизабет Пипс порозовело от ярости. Локоны подпрыгивали и пружинили в такт ее негодованию. Во время подобных сцен, нередких в семействе Пипсов, французская кровь жены брала верх над английской.
– Балти и в старой Англии нэ может сам о себе позаботиться. Нэт. Non. Это completement absurde[10]. Я запрэщаю!
Она ярилась уже несколько часов.
– Ерунда, – ответил Пипс. – Ему это пойдет на пользу. Разве ты не хочешь, чтобы он нашел себе поприще? Иное, чем просить подаяния?
– Сэмюель Пипс, вы ужясный человек!
– Вот тебе и благодарность. Не я ли все эти годы единолично содержал твоего брата? Не говоря уже о других членах вашего беспомощного семейства? И за эту христианскую любовь к ближнему меня называют ужасным. Ты заслужила оплеуху.
Элизабет схватила одну из лютен мужа – самую любимую, стоившую ему десять фунтов. Она держала инструмент за шейку, размахивая им, как дубиной.
– Женщина, положи немедленно! – приказал Пипс. – Сейчас же! Или у тебя неделю будет благовест в ушах стоять.
Элизабет рухнула в кресло и зарыдала. Пипс подошел к жене, опустился на колени рядом с ней, обнял, поцеловал ей руку:
– Любовь моя! Какая же ты глупенькая.
– Он никогда нэ вернется, – проскулила она.
Пипс отвернулся, чтобы скрыть от жены необычайную радость, доставленную ему этими словами.
– Ш-ш-ш… Ну что ты, милая, зачем поднимать такой шум. Можно подумать, его на войну отправляют.
Ага, сообразил он.
– Впрочем, поговаривают, что скоро будет война с Голландией. Если это для тебя предпочтительней, я хоть завтра достану ему назначение на военный корабль. Может, так даже лучше. Морской бой! Боевое крещение как ничто другое делает из мальчика мужчину! Пушечные ядра проламывают борта, такелаж с грохотом валится на палубу, осколки металла и щепки свистят в воздухе, как ножи. Все заволокло дымом. На борту пожар. Абордажные крюки, вопли умирающих…
Пипс выхватил из камина кочергу и принялся отбиваться от воображаемых противников, лезущих на абордаж.
– Колем, рубим, бьемся! Сабли, пистолеты, топоры…
Он приостановил свое воинственное представление и сказал задумчиво:
– Может, это и будет для Балти полезнее. Пролить кровь в битве, а не прогуливаться по лесам, помечая деревья для повала.
– Нэт! – закричала Элизабет и вновь возрыдала.
– Ну хорошо. Как скажешь. Но ты должна
Нет… полный абсурд
