о свежий аромат хвои и сосновой смолы. Скоро едва-едва пушистые красавицы украсят дворы, жалко поблескивая на январском ветру так и не отцепившемся серебряным дождиком.
Этель перестала любить новогодние праздники. Блеск гирлянд, терпкий запах хвои и кисло-сладкий от мандаринов не в силах были перевесить тяжелых воспоминаний пятилетней давности. В одночасье самый главный праздник страны превратился в самое темное событие в жизни. Злосчастный рейс унес всех, кого она так любила – маму, папу и мужа. Надо было праздновать как все, как привыкли и давно любили – дома, под аромат варенной свеклы, холодца, в компании старых игрушек, отцовских наливок и коварного шампанского, что так весело колет во рту, а потом дзынь и ты вроде как «тепленькая» – самая веселая и не обращаешь внимание на крошечные пузырьки. Они же поперлись в Египет, решили, что выпьют шампанского с плавучей елкой в бассейне, хоть раз проведут новый год подальше от мрачного и холодного Мурманска. Провели.
– Этель!
Она вздрогнула, вернувшись из глубины собственных мыслей и даже удивилась собственной задумчивости. Она и не помнит, о чем размышляла в данную минуту, кто повесил золотистую мишуру с торца ее стола и накинул на лампу дождик.
– Ты мне нужна!
Начальство в лице полного, кудрявого и краснощекого начальства подсело за ее стол, пахнув дорогим одеколоном и ароматом не менее дорогого коньяка. Этель бросила взгляд на часы. Ее смена начнется через десять минут, но это она знала и так. Ее удивило время. Рабочий день только начался, а Виктор Степанович уже успел… Успел.
– Я вас слушаю.
Насыщенно фиолетовая рубашка очень шла этому мужчине – подчеркивала его еще не выцветшую красоту и каким-то совершенно особенным образом скрывала седину в темно-каштановых кудрях.
– Тамарке нужна компания, – проговорил тот с доверительными интонациями, – а я уже готов.
Этель улыбнулась – эта история повторяется уже третий год подряд. Разница лишь в днях – в прошлом году это было за три дня до нового года, а в этот раз за один.
– А Павлик?
У начальника “Московской службы спасения”, в которую входили подразделения три подразделения “Телефона доверия” полагался шофер и он был у него. Пашку рекомендовал никто иной, как глава МЧС России. Каким образом простой и веселый Павлик смог отличиться перед такими людьми никто не знал, но теперь он был с ними и радовал их ежедневной порцией смешных историй.
– Павлик тоже.
Виктор Степанович посмотрел себе под ноги, виновато повздыхал, а потом вновь поднял взгляд на нее.
– Да, я бы и не пустил ее с ним.
Этель приподняла брови – Виктор Степанович решил пустить вход лесть, раз она не согласилась вот так сразу.
– Ты знаешь город, у тебя чутье и через пару часов Тамарка уже будет дома.
– Ну прямо-таки через пару?! – откликнулась Тель, откидываясь в кресле и оправляя ободок неудобной гарнитуры. – Не преувеличивайте, Виктор Степанович, у меня нет сверхспособностей.
– Так ты согласна?
Тель покачала головой. Она против таких развлечений. Пробки, духота торговых центров, люди с бешенными глазами в поисках неизвестно чего, очереди, уставшие кассиры, сбоящие аппараты, ссоры и склоки – это все сомнительное удовольствие. Куда спокойнее в офисе. Здесь весело уже от созерцания сослуживцев – вчера они были такими нудными и строгими, а сегодня разрумянившиеся, громкие и эмоциональные. Да и работа у нее. Новый год – не для всех повод для радости и праздника: люди хандрят и депрессуют от ненужности, одиночества, собственной замкнутости и от множества других не менее важных причин. То ли еще будет ночью, то ли еще будет… Но она справится и вытащит их.
– Виктор Степанович, так-то у меня работа.
Тель упрямилась лишь для виду. Она знала, что поедет, потому что шеф умел быть убедительным и коварным одновременно. Наверное, потому и стал им.
– Ночную смену можно и отменить, – произнес он медленно. – Новый год, как никак.
Этель качала головой, даже не пытаясь скрыть своего изумления.
– Народ будет веселиться, пить шампанское, гулять по городу и думать забудет о глупостях.
Диспетчера службы доверия, как всякий замкнутый коллектив обсуждали наиболее яркие случаи и своих клиентов, но избегали слова “смерть” во всех его проявлениях.
– Вы ведь знаете, что это не так.
– Я знаю, что мои сотрудники тоже люди и у них есть семьи, – мягко откликнулся Виктор Степанович, – не хочу, чтобы кто-то из вас стал нашим клиентом.
Это было правдой, но не в случае Этель. У нее не было никого и ничего кроме работы. После того, как она порвала с прошлым
