месте, дождался, когда они отправят гонца к основной группе, и атаковал оставшихся. Эти парни, как все на Фархе, выросли в лесу, были настоящими следопытами и могли бы стать отличными разведчиками в любой армии, но чтобы превзойти Помпилио, им требовалось чуть больше: несколько лет жесточайших, до кровавого пота и нервных судорог, тренировок в Химмельсгартне под руководством учителей, которые плевать хотели на то, чей ты сын – плотника или дара, целью которых было довести тебя до совершенства. Или до сумасшествия. Помпилио свой путь прошел, потом закрепил навыки в бесчисленных путешествиях на неосвоенные планеты, отточил до абсолюта в нескольких сражениях, в которых принимал участие в качестве офицера лингийской армии, и шансов у двух провинциалов не было. Адиген подкрался сзади, отключил ударами приклада, связал, забрал оружие, быстро привел в негодность мотоциклеты, прислушался, убедившись, что основной отряд остановился, после чего издал крик ужаса и выстрелил в воздух.
И бросился навстречу преследователям, потому что счет пошел на секунды.
Констебль понимал, что нужно бежать и как можно скорее. Приказать развернуться и покинуть ставший чужим лес, но страх перед галанитом заставил его медлить.
– Узнали, кто кричал? – спросил он у парней.
Те покачали головами:
– Нет.
А глупый Фриц добавил:
– Перед смертью крики похожи.
И боевой дух, и так невысокий, начал сдвигаться в сторону отрицательных значений. Терри сплюнул и отвернулся. У Гаса, похоже, задрожали губы. А умный водитель предложил:
– Может, я съезжу за подмогой?
За что удостоился презрительных взглядов. При этом каждый кинувший взгляд подумал, что не прочь сам усесться за баранку.
– Нас шестеро, – сглотнув, произнес Дребренди, но Гас его перебил:
– А их было двое.
– Всего двое.
– Констебль, может, скажешь, за кем мы охотимся? – спросил Терри.
– Я…
Дребренди оглядел парней и понял, что больше не имеет права скрывать от них правду. Но и признаваться в том, что собирался повесить, а теперь преследует самого известного адигена Герметикона, Дребренди не собирался и быстренько соорудил удобоваримую ложь:
– Когда мы повели парня к виселице, он сказал, что бамбальеро…
– И вы молчали? – выдохнул водитель.
– Святой Пелле, бамбальеро… Мы все умрем… – Гас всхлипнул.
И констебль признался себе, что недооценил репутацию, которую Хоэкунс имел среди добрых жителей Фоксвилля.
– Нужно уезжать, – сказал водитель.
– Если он нас отпустит, – мрачно буркнул Терри.
– Что он нам сделает? – хрипло спросил водитель. – Садимся и уезжаем, он нас не догонит. Его учили стрелять, а не бегать.
– А как же парни? – опомнился Гас, но его никто не слушал: разведчиков считали мертвыми.
