оказался сладким сочетанием крепкого алкоголя с примесью вишни. Оказалось, что ради какого-то француза «этот козел» бросил Сэма одного с детьми. Только ничего у них с Жан-Клодом / Рене в итоге не вышло, и Робин хотел вернуться к Сэму. «Но я ему сказал, твердо и непоколебимо: “Отвали”. Да, так и сказал». И вот Сэм решил начать жизнь с нового листа, поэтому переехал с детьми в другой дом. И только ради детей он старается быть вежливым с Робином («этим козлом»), чтобы не травмировать их психику и дать им возможность общаться с обоими папами. Сэм любит поболтать, когда напьется.
Затем Ханна сказала нам, что Дэн (которого она тоже окрестила «этим козлом») заявил, что его куртизанка (я-то думала, люди уже не используют это слово, пока Ханна не выплюнула его за столом) останется на выходных у них дома и пообщается с детьми.
– Вот козел! – возмутился Сэм. – Даже Робину («этому козлу!») не хватило наглости еще и имя говнюка детям называть.
– Еще кок… коктейлелей! – еле выговорила я.
Удивительно, но Саймон еще не спал, когда я вернулась домой, что меня обрадовало. Только я слишком перебрала с коктейлями и не смогла выдавить из себя ничего путного, кроме как «Тост! Хочу тост. Хочу тост сейчас. Ммммм, тост. Давай еще тост. Я тебя люблю, козявочка моя».
Вместо того, чтобы отчитать меня за то, что я напилась до чертиков, Саймон рассмеялся и сказал: «Похоже, ты отлично повеселилась, дорогая!» – и уложил меня в постель. Это одна из многих причин, почему я люблю его, хоть он иногда и действует мне на нервы. Не буду с ним расставаться. Думаю, я ему тоже нравлюсь.
Сегодня мне хреново. Очень хреново. Этот ваш коктейль «Манхэттен» не такой уж и хороший. Когда я вытащила себя из постели, увидела, что вся кухня измазюкана мармитом. Я бы очень хотела свалить вину на Саймона или детей, но так как я единственная в доме, кто ест мармит, а все остальные испытывают рвотный рефлекс от одного запаха, похоже, придется взять на себя ответственность за это безобразие. Как он вообще оказался на стенах?! Единственным утешением были сообщения от Ханны и Сэма, которые спрашивали, не знаю ли я, как они вернулись домой. Я, по крайней мере, помню, что уехала домой на такси, так что у Ханны и Сэма дела сегодня похуже.
За исключением мармита на кухонных стенах, дома было очень даже чисто, учитывая, что вчера была очередь Саймона убираться. Он даже соизволил снять свою бессменную потертую кофту и надел новый свитер, что растопило мне сердце (тем более что он так благосклонно отнесся к моему пьянству и вообще, после всего, что я наслушалась о Робине и Дэне, Саймона можно назвать идеальным мужем), и я даже решила извиниться за бабушкин сервант. Он сказал не переживать из-за него, это же всего-навсего сервант (А Я ЧТО ГОВОРИЛА).
Он все-таки добавил ложку дегтя, сказав, что, скорее всего, дизайнерские решения – это не мой конек, и припомнил мне мои другие неудачные эксперименты из молодости, когда я тащила домой со свалки все, что только можно. Однажды я нашла там австралийца,
