на земле силуэт. Паренек в армейской куртке, темных джинсах и теннисных туфлях лежит ничком на палой листве.
– Эй, парень! – окликает его Натаниэль.
Он садится на корточки, трясет спящего за плечо. От парня разит алкоголем, изо рта вырывается пьяный храп. Натаниэль застегивает ему куртку и поворачивает голову набок, чтобы парнишка не захлебнулся в собственной блевотине.
Уже из дома вызывает полицию:
– Там, в лесу, какой-то мальчик перебрал и не просыпается. – Он сообщает диспетчеру координаты. – Может, ему просто надо проспаться, но я подумал, вас лучше предупредить.
Овсянка. Апельсиновый сок. Пилюли от повышенного давления. Дочка Натаниэля списывает все на стресс. «Горе – тоже стресс», – говорит она по телефону из Сан-Франциско. «Как и возраст», – упрямо отвечает профессор. Все живые существа обречены на угасание.
Он открывает блокнот. Кто-нибудь другой назвал бы его дневником, но только не Натаниэль. Блокнот совсем маленький и легко помещается в ладони, эдакий компактный ежедневник на пять лет, где каждому дню отводится по строчке.
«Какой в том прок? – изумлялся Генри. – Что можно выразить одним предложением?»
Однако Натаниэлю это нравится – как будто отделяешь зерна от плевел, выхолащиваешь морскую соль из воды, как будто наслаждаешься совершенством простейшего химического уравнения. Он пишет быстро, особо не задумываясь – суть, привычка, действие: «Вчера навещал Генри. Идет на поправку, почти не кашляет».
Душ, спортивный пиджак, темные носки.
Позвякивая ключами от машины, Натаниэль убирает лекции в портфель и лишь тогда решает проверить почту.
Открывает первое письмо с пометкой «срочно»: Кара Сандерс, первокурсница с его семинара, умерла от неизвестной болезни, вероятно заразной, аналогичные симптомы выявлены еще у двоих. Подробности позднее.
Имя ничего не говорит Натаниэлю. Ему немного стыдно, хотя год только начался, всех не упомнишь. Зато всплывает полузабытое чувство – еще одна жизнь потрачена впустую. Студенты гибнут постоянно: самоубийства, передозировки, пьяное вождение. Раньше такого не было. Наверное.
Его почтовый ящик ломится от университетской рассылки с перечислением синдромов и мер предосторожности. «Занятия отменяются». «Университетский городок закрыт до последующего уведомления». Вечно они нагнетают, делают из мухи слона. Прошлой осенью приняли за снайпера парня с водяным пистолетом. За «утечкой газа» скрывается кипящий чайник на плите, а жуткий случай менингита зачастую оказывается единственным. Впрочем, это не его забота, поэтому Натаниэль отправляет студентам лаконичный имейл: «Сегодня урока не будет».
В доме становится тихо, даже слишком, слышно лишь шарканье ног по паркету. Минутная растерянность: куда податься, чем заполнить день?
Вскоре Натаниэль уже стоит в очереди в пекарню, где нет разговоров про болезнь, а после едет две
