устроился рядом со мной на скамейке.
– Это Канэри-Уорф. – Он указал на здание, которое даже отсюда, издали, выглядело непропорционально высоким. – Башня была построена в начале девяностых. Там сплошь офисы.
Девяностые. Было так странно слышать небрежное упоминание десятилетия, которое прошло мимо меня. Господи, сколько же я пропустила! Новая музыка, фильмы, книги, а сколько событий! Стихийные бедствия, катастрофы, войны. Возможно, какие-то страны исчезли с карты, а я просто дрейфовала из одних суток в другие, ничего не запоминая. И главное, пропала огромная часть моей жизни! Сколько пейзажей, которые я не узнаю, хотя вижу их изо дня в день…
– Бен, расскажи мне о нас.
– О нас? Что ты имеешь в виду?
Я повернулась к нему. Холодный порыв ветра хлестнул меня по лицу. Где-то залаяла собака. Я не знала, что именно спросить, ведь он уверен, что я совсем ничего о нем не помню.
– Прости, но я ничего не знаю о наших отношениях. Ни как мы познакомились, ни когда поженились, понимаешь!
Он улыбнулся и подвинулся ко мне вплотную, мы сидели, касаясь друг друга. Потом он положил руку мне на плечо. Я занервничала, но вспомнила, что он не чужой мужик, а законный муж.
– О чем именно тебе рассказать?
– Не знаю… – сказала я. – Как мы встретились?
– Ну, мы оба были в университете, – начал он. – Ты как раз начала работу над докторской диссертацией, помнишь?
– Не помню, – помотала я головой. – Что я изучала?
– Ты окончила английское отделение, – ответил Бен.
И тут передо мной, словно вспышка, возникла сцена. Я сижу в библиотеке, ах да, кажется, я тогда писала работу по теме «Феминизм в литературе начала ХХ века». Хотя, возможно, эти материалы мне понадобились для рассказов; мама не поняла бы меня, но, по крайней мере, не заподозрила бы ничего неприличного. Воспоминание так и стояло перед глазами, настолько реальное, что казалось, я могу до него дотронуться. Но Бен заговорил, и все исчезло.
– Я тоже писал свою дипломную работу. По химии. Мы постоянно с тобой сталкивались. В библиотеке, в баре, повсюду. И каждый раз я поражался, какая ты красивая. Но все не осмеливался заговорить с тобой.
– Серьезно? – рассмеялась я, так как не могла представить, что могу кого-то напугать.
– В тебе было столько уверенности. И столько энергии. Ты могла часами сидеть, обложившись книгами, читала, что-то записывала, потягивая кофе из стаканчика. Ты была такая красивая. Я даже не мечтал, что ты обратишь на меня внимание. Но однажды так получилось, что мы сидели рядом в библиотеке, и ты случайно толкнула свой стаканчик, и кофе пролился прямо на мои книги и тетради. Ты так извинялась, хотя мне было все равно, потом мы вместе вытирали кофе, и я предложил купить тебе еще стаканчик. Ты сказала: «Что ты! Это я должна пригласить тебя на кофе – в качестве извинения!» Я согласился, и мы пошли в кафе. Вот так все и началось.
Я попыталась представить
