В покорённой крепости царило веселье. Государь чествовал своих офицеров и воинов. С потемневшим лицом сидел Пугачев среди пьяной компании сподвижников, наполнял чаши, высказывал поздравления.
– Чего не весел, царь-государь? – воспользовавшись уходом Овчинникова, пересел на его место, по правую руку от Пугачёва, Егор Бочков.
– А чего радоваться, – нахмурился Емельян. – Вон людишек сколько пало зазря. А за что? Ежели бы гарнизон отворил ворота, мне бы сейчас гораздо радостнее было!
– Нашёл о чём кручиниться, – усмехнулся Бочков. – На то она и война! Ещё смертей столько впереди будет, что не счесть. Но а если ты каждый раз вот так гореваться будешь, то ненадолго тебя хватит, «ваше величество»!
Пугачёв наполнил чаши вином, и они выпили.
– Прямо с утра надо на Нижне-Озёрную крепость двигать, – сказал Бочков, обгладывая куриную ножку. – После взятия Рассыпной тебя теперь боятся больше чёрта!
– А чего спозаранку-то? – нахмурился «государь». – Чай войску и передых дать надоб?
– Рано отдыхать ещё, рано, – ответил Бочков. – Успех развивать надо, пока противник в панике! Запомни, государь, чем активнее будут действия твоего войска, тем успешнее будет начатое тобою дело! Но трудности ещё все впереди, а пока, будем считать, твоё войско набирается военного опыта!
Пугачёв утёр со лба пот. Закончится ли когда-нибудь этот день!
Бочков не унимался. Он говорил вкрадчиво, проникновенно и в то же время настойчиво и требовательно. Советник был недоволен тем, что «государь» вновь налегает на дурманящие голову напитки.
– И начатая тобою война, – говорил Бочков, – обещает быть победоносной. Ты обещал казакам победу, и они верят в тебя. Мы воюем совсем ещё недолго, а какие успехи! Пускай сил у нас сегодня немного поубавилось, но если успех будет по-прежнему сопутствовать войску, то новобранцев прибудет – хоть отбавляй. Только вот плохо дело со снабжением и вооружением, но и это поправимо. Пусть для нашего противника открыты источники всего света, а мы стараемся перебиться собственными ресурсами, хорошо замкнутые, как в осаждённой крепости, или…
Наконец он умолк, вдруг о чём-то глубоко задумавшись.
Пугачёв напряжённо ждал, но продолжения не последовало. Он глубоко вздохнул. Так глубоко, что этого не мог не заметить и Егор Бочков; улыбнувшись, он заполнил вином свою чашу.
– Мы можем делать лишь то, что нам по плечу. Больше с нас взять нечего. Да и время прошло-то всего ничего, – Бочков протянул руку, чтобы чокнуться с «царём», но неожиданно рука его остановилась, а глаза уставились в пустоту. Голосом, лишённым всяких эмоций, он произнёс:
– Чёрт возьми, или я перепил сегодня, или только что видел скотину Анжели!
Он поставил на стол чашу, которую не успел даже пригубить, и встал.
– Не сердитесь, «государь», но позвольте мне удалиться, – сказал он, даже не взглянув на Пугачёва. – Я должен идти спать.
Поклонившись «ампиратору»,
