style="font-size:15px;"> – Всё, закрой его в большой клетке, только как следует. Эти твари с рождения нас ненавидят. Если очнётся и сбежит, не сносить нам головы.
– Разве он не мёртвый? – уложив неподвижное тело зверька на соломенную подстилку клетки, спросил Миэл.
– Закрывай! – поторопил Армисаэль, вновь возвращаясь к роженице. – Вот очнётся вскоре – увидишь, какой он мёртвый, – пробурчал он, вновь беря в руки щипцы.
– Я д-думал, б-будет ре-бёнок, – заикаясь, выдавил юноша, стуча зубами.
– Если и были дети, их уже сожрали, – огрызнулся Армисаэль, хватая щипцами следующего выползшего из тела женщины монстра. – Давай ещё кролика! – прикрикнул он на сына, заставляя того очнуться от прострации.
Миэл шагнул к клетке и вскоре вернулся, неся на руках очередного зверька. Не тратя времени, доктор повторил всю процедуру, и так продолжалось до тех пор, пока огромная клетка, больше похожая на просторный вольер, не заполнилась тушками ещё одиннадцати зверьков.
– Сколько же их? – уже не скрывая отчаяния, спросил парень, окончательно позеленев от вида чёрной крови, горы вырванных кроличьих языков и одуряющего гнилостного запаха, исходившего от роженицы.
– Тринадцать. Остался один, – хмыкнул Армисаэль, бросив на сына насмешливый и чуть сочувствующий взгляд. Однако его насмешка тут же исчезла, когда вместо потока чёрной крови на поддон под столом внезапно закапала ярко-алая жидкость.
– Ну же! – непонятно отчего на лице доктора внезапно проступило выражение крайнего возбуждения и нетерпения. Он взглянул в лицо Дараны, которое уже давно было землисто-серым и напоминало лицо трупа, а не женщины. – Давай, милая, ещё немного! – подбодрил он роженицу, но та не реагировала, окончательно потеряв силы и охрипнув от криков. – Давай, дьявол тебя забери! – рявкнул Армисаэль, теряя терпение и начиная бить её по щекам. – Тужься, шлюха, пока я тебя, как свинью, не выпотрошил! Давай! – он потряс её за плечи, но всё было бесполезно. У женщины не осталось сил. Она лишь тихо застонала, прикрывая глаза, из которых ручейками бежали слёзы.
– Миэл, заткни ей рот! – коротко бросил доктор, беря в руку скальпель и разрывая на несчастной рубашку. Парень, пребывая в полном шоке, шагнул к роженице и прижал ладонь к её губам. Она дёрнулась от его прикосновения, широко раскрыв полные ужаса и страдания серые глаза. – Крепче держи! – прошипел Армисаэль, наблюдая за сыном. Миэл кивнул, изо всех сил прижимая ладонь. В следующую секунду парень ощутил, как его ладонь буквально завибрировала от безумного крика женщины, и услышал хруст разрываемой кожи и мышц. Он взглянул на тело несчастной и едва не закричал сам. Армисаэль, сделав лишь небольшой надрез на животе роженицы, уже руками разрывал живую плоть. Ногти на руках доктора почернели, вытянулись и заострились, став похожими на когти животного. Доктор рычал от возбуждения, его глаза сверкали, и он с остервенением раздирал
