благословенна Англия!
Дамы и Грэта с Омелией отправились греть воду, чтобы перемыть всю золотую посуду (на мой взгляд, она и без того ярко блестела), а я подошёл к Таю и мы стали рассматривать то, что одновременно нас очень заинтересовало. Дно у подноса было необычно толстым, почти в четверть дюйма. Первый же взгляд говорил, что выполнен он методом холодной ковки. В середине отчеканены перегородки, образующие косые четырёхугольники и овалы. Углубления в каждом четырёхугольнике и овале залито эмалью – чёрной, жёлтой, белой, красной и синей. Все эти разрозненные разноцветные льдинки составляли невиданный, страшноватый узор, в котором пугающе узнаваемо прорисовывалась голова человека.
– Кетцалькоатль, – издалека сказала мне Эвелин.
– Не понимаю! – я с ожиданием взглянул на неё.
– У Генри, в нашей библиотеке, есть альбом с рисунками ацтеков. Так вот это – портрет одного из главных ацтекских богов.
– Кетцалькоатль, – повторил я, заворожено вглядываясь в изображение на подносе. – Лондонский музей охотно приобрёл бы и не поскупился.
– Не надо продавать! – почти испуганно попросила Эвелин.
– Нет, разумеется, – я поспешил завершить свою мысль. – Деньги – всего лишь временные слуги, готовые завтра уйти служить кому-то другому. А такой вот предмет – он будет всегда.
В этот момент отворилась входная дверь, и на порог ступили бывшие рабы Слика.
– Можно нам войти, мистер Том? – вежливо спросил Пит.
– Входите конечно! – я приветственно поднял вверх руку.
– Мистер Том, – снова сказал Пит, когда притихшие малыши переместились в помещение залы. – Можно нам увидеть посуду, за которую Дэйл оторвёт голову, если что-нибудь пропадёт?
Я рассмеялся.
– Конечно, смотрите! Можете даже потрогать. Омелия и Грэта сейчас станут мыть, а вы чистое относите и ставьте на стол.
Омелия, Грэта, а также присоединившиеся к ним Ксанфия и Файна стали сноровисто готовить мыло и воду.
Через минуту муравьиная цепочка, протянувшаяся от временной кухни до стола, азартно перемещала золотую листву в мыльный чан и обратно на стол.
Когда волшебная работа была закончена, я вдруг почувствовал сладкий укол в своём сердце.
– Тай! – сказал я. – За свою недолгую жизнь я успел узнать, что такое сокровища, и привыкнуть к ним, и сделаться почти равнодушным. Но сейчас горящие глаза этих мальчишек зажгли и меня. Давай поскорее отправимся в цейхгауз и посмотрим, что там закопано ещё у стены!
– Го-го!! Вперёд! Скорее! – заорал и подпрыгнул Чарли.
Пит быстро взглянул на него и приглушённо, но с нажимом сказал:
– А не заклеить ли вам рот, мистер Нойс? Жидким тестом?
– Горьким, солёным и очень противным! – хихикнула Файна.
Чарли, скривившись, смолчал. А Пит обратился ко мне:
– Позвольте выразить вам,
