перетряхнул базу данных по истории в своём мозгу и уставился на Марсианина.
– То есть ваша марсианская житуха накрылась медным тазом уже тогда, когда на Земле людишки начали активно копошиться?
– Да, некоторое время две цивилизации сосуществовали вместе: наша – умирающая и ваша – зарождающаяся. Но, учитывая, что истинные марсиане к тому времени утратили свой физический облик, они могли существовать только в том же виде, как я сейчас – записывая свои данные на подходящий носитель.
– Подходящий носитель? Ха! Только не говори мне, что пять тысяч лет назад у людей уже существовал кибер-мозг! – сказал я, отхлебнув кофе и ещё поудобнее развесил уши.
– Естественный человеческий мозг гораздо лучше приспособлен к симбиозу с информационной копией. Конечно, я не знаю, как всё было на самом деле, но думаю, что те, кого древние люди называли «богами», как раз и являлись такими Сохранёнными, как я.
От этой новости я чуть не подавился. То Сократы, то боги… Я бы всё это счёл шуткой, если бы мог поверить в то, что Марсианин умеет шутить.
– И куда же делись добрые марсианские боженьки?
– Не знаю. Скорее всего, их данные были утеряны по неизвестным нам причинам. В настоящее время мы не имеем сведений ни о земных Сохранённых, ни об информационных копиях.
– Ну и хорошо! Нам на Земле только таких сволочей не хватало!
– Почему ты так агрессивен? – искренне удивился он. Удивление было вполне человеческим, но сейчас мне было на это наплевать.
– Да потому, что люди – не кролики подопытные, чтоб на них модели идеальных обществ строить! Свою цивилизацию угробили, теперь новую башенку из человеческих кубиков собираете?
– Ваша цивилизация тоже скоро выродится, причём без всякой нашей помощи. Мы не хотим, чтоб вы повторили наши ошибки… А ты всё меряешь земными мерками.
– Других не имею! Скажи, что за компромисс такой вы нашли, благодаря которому в сформировавшуюся личность восьмилетнего ребёнка подсаживают чужеродного монстра? Я помню себя, каким я в младшей школе был. Я был – человек! И даже целый человечище! Да, можешь считать меня собственником, но совсем не хочу делить своё сознание с какой-то тварью, даже во благо общества!
– Но ты и сейчас делишь! У тебя есть кибер-мозг, это не просто удобный имплантат, а полноправный сожитель человеческого сознания…
– Хватит оправдываться! – Я шлёпнул чашку об стол так, что она чуть не треснула, навис всей тушей над приютившим Марсианина диванчиком, рявкнул во всю глотку: – Эй, ты! Ты, человек! Я к тебе обращаюсь, а не к твоей вторичной прошивке! Тебе это нравится, да? Таскать в себе чужое сознание? Что, никогда освободиться от благодетеля не хотелось, а?
– Не кричи, пожалуйста, – сказал Марсианин настолько же тихо, насколько громко я орал. И от этой тишины у меня самого громкость чуть не до нуля упала. – Он тебя не услышит. Потому что его сознание давно стало частью меня. И потом… Ты
