двадцать лет. Как закончили университет. Ты пошел в свободное плавание…
– А ты вкалывать преподавателем, – вставил Щавелев, смеясь. Сурин согласно кивнул. Прекрасно помнил то распределение. Кстати сказать, Валентин не был отличником, но обладал немалыми другими качествами, которые пригодились ему в жизни. Зато теперь отличнику Сурину похвастаться было нечем.
– Двадцать лет, – мечтательно проговорил Валентин. – А это, между прочим, почти дата. А дату что?.. – посмотрел он на Сурина, ожидая от того инициативы к застолью. И так, не дождавшись, предложил: – А дату, не худо бы и отметить.
– Да я не знаю… – замялся Сурин, нашарив в кармане последнюю сотку, на которую хотел купить молока и коробку геркулеса. В последнее время, как потерял работу, геркулесовая каша стала его ежедневной пищей.
– Понимаешь, у меня трудности с деньгами… Поэтому, может, без ресторана? – вкрадчиво спросил Сурин. Но Вадим улыбнулся, давая понять, что из-за такого пустяка нет смысла огорчаться.
– Поехали, – сказал он. – Я угощаю. – Видя нерешительность старого приятеля, добавил: – К тому же у меня к тебе есть деловое предложение. Думаю, оно тебя заинтересует. Соглашайся. Что ты, в самом деле, как дева. Уговаривать тебя приходится, – он легонько хлопнул Сурина по спине, подталкивая к машине.
За всю свою жизнь, Сурин в ресторане был дважды. Первый раз, это когда женился. Невеста попалась с гонором, заказала свадьбу в «Славянском базаре». Второй раз, на дни рождения у ректора академии. Тогда они неплохо посидели в «Сказке». Весь вечер на сцене танцевали полуобнаженные девицы. Давно Сурин не видел такого обилия красивых женских тел. Глядя на такую красоту, так и хотелось выскочить на сцену, раздеться самому и…
Впрочем, до этого не дошло. Зато на другой день, он принимал экзамен у второкурсников и не сдержался. Грудастая блондинка в короткой юбочке с голубыми как у куклы глазами, сдавала экзамен последней. Сурин бы мог ей сразу поставить оценку. Как опытный преподаватель, видел, что девушка владеет предметом в достаточной степени, хотя на лекциях она бывала редко. Но ему не хотелось вот так ее взять и отпустить. Она была хороша. Засматриваясь на ее груди, видневшиеся в просторный вырез кофты, Сурин чувствовал, как интенсивно кровушка начинает бродить по жилушкам. Глядя на молодое прелестное создание, он будто скидывал с плеч лет, этак с десяток. Чувствовал легкость, а еще то, какой упругой делается его плоть. Хотелось подойти, обнять юную красотку. Посадить ее на стол, и… Об этом Сурин не стал додумывать. Слишком возбуждающей показалась ему эта мысль. И чтобы удержать себя от воплощения ее в реальность, он раскрыл учебник, отмечая параграфы для завтрашней лекции. Не поднимая головы, услышал, как рядом упала авторучка. Юная красотка оказалась немного неловкой, уронила ручку.
Чуть подняв глаза, Сурин увидел, что студентка наклонилась, полезла под стол. Видно ручка закатилась далеко, и ей пришлось лезть за ней под его стол. Потом там под столом послышалась возня, и вдруг Сурин почувствовал прикосновение нежных девичьих рук. Они с проворностью отыскали молнию на его брюках и ловко расстегнули
