style="font-size:15px;"> «Кто это мы?»
– Мы – это мы. Вы слышали что-либо об эльфах?
– Каких эльфах? – у Ивана прорезался голос.
– Не слышали… Тем лучше.
– Где я?
Дама улыбнулась.
– В гостях. Или вам достаточно названия города?
Иван встал. Ладно, мадам. Погостили, и будет.
Краем глаза Иван заметил, как стоявший справа лощеный юноша сделал мгновенно-неуловимое движение. Ужасная, необоримая слабость охватила сержанта с головы до пят, и он рухнул в кресло, судорожно хватая ртом воздух.
Дама улыбалась грустно, сочувствующе.
– Вынуждена напомнить вам, дорогой Иван Семенович, что аудиенция не закончена.
– Да пошла ты!..
Улыбка сползла с прекрасного лика дамы.
– Почему ты так агрессивен? Что тебе сделали плохого, что ты кидаешься, как голодная гадюка, и шипишь вместо связной речи?
– По какому праву меня сюда притащили?
Дама смотрела непроницаемо.
– В какой-то мере ты прав. Но что было делать? Тамиона приглашала тебя по-хорошему, но ты не внял.
Тамиона… Тамиона… Это та самая прекрасная Тамара, что ли? Так это, выходит, она меня чем-то… Ну, сука!
– Прекрати! – дама смотрела холодно – Хватит! От твоих мыслей несет, как от перестоявшегося помойного ведра. Немедленно возьми себя в руки!
– Чего вам надо? – прохрипел Иван.
– Наконец-то. Первые членораздельные слова. Мне очень жаль, что так вышло, но виноват в этом ты и только ты. Будем считать, что ты наказан за хамство.
Иван уже понял, что нахрапом лезть не стоит. Ладно, потерпим…
– Чего надо? – вновь повторил он, косясь на застывшую фигуру справа сзади. Ишь как… Значит, так – резко правой наотмашь по яйцам… Нет, не достать…
– Не надо. Будет очень больно – невозмутимо-насмешливо сказал стоявший парень – тебе больно, не мне.
– Нет, ты совершенно невменяем – вдруг рассмеялась дама – Боюсь, сегодня разговора не получится. Спокойной ночи!
Мир в глазах Ивана опять завертелся колесом и погас.
Иван проснулся с ощущением – выспался. Пальцы ощутили жесткий край байкового одеяла, под головой – настоящая подушка, в наволочке. Открыл глаза. Он лежал одетый, в гимнастерке и галифе, поверх застеленной серым байковым одеялом кровати. Вот только босиком, и сапог поблизости не наблюдалось. Иван повел глазами, огляделся. Высокий потолок со следами небрежной побелки. В подслеповатое окно бил солнечный свет. Должно быть, уже давно утро.
Где он?
Вчерашнее вернулось рывком. Он в банде.
Иван встал, бесшумно скользнул к окну. Рама хлипкая, вылетит с одного хорошего удара. Вот только окошко низенькое и узкое, не окно – амбразура какая-то. Ничего, пролезем…
Дверь отворилась. Вчерашний молокосос стоял в проеме двери.
– Выспался? Пойдем, тебя хочет
