того короткий поводок. Он водит за собой по периметру площадки огромного пса, не забывая раздавать поощрения и не переставая возмущенно бурчать себе под нос.
Ерунда! Фила бразилейро для нее ерунда! Все для них ерунда. И бультерьер, и кане корсо, и доберман, и даже мастино. Так, игрушки забавные больших размеров. Можно подумать, скажи таким собакам: «Пойди сюда! Стой там!» – и все, дело в шляпе. Ты – хозяин, твоя воля – закон, ослушание – невозможно. Чушь! Чушь собачья! Вот именно, что собачья. Чушь какая-то про собак, и больше ничего. Люди думают, что дрессированная собака – это робот, автоматически и беспрекословно выполняющий указания владельца. Они не понимают, что дрессура – это всего лишь умение договориться с животным. Причем собака не визирует контракт своей подписью и не платит неустойку в случае его неисполнения. Захочет иметь с тобой дело – будет слушаться, передумает договариваться – ни за что не заставишь. И откуда может Артем заранее знать, не решит ли однажды по совершенно неведомым причинам какой-нибудь бойцовый четырехлапый оболтус забыть обо всех достигнутых ранее соглашениях и попробовать остроту своих клыков не только на несчастных кошках, задиристых шавках или специальном костюме тренера, но и на теле собственных хозяев. Им это кажется ерундой? Что ж, хозяин, как говорится, барин. Только так кого угодно можно ерундой обозвать. Даже льва.
– Львы? Алексей Николаевич, это несерьезно. Это просто «Укротительница тигров» какая-то получается.
– Ну, не придумывай, – директор цирка недовольно нахмурился. – Ты все же потомственный дрессировщик. Можно сказать, профессионал своего дела, а не ассистентка мотогонщика.
– И все же львы...
– А что львы? Те же кошки.
– Да я с кошками всю жизнь на «вы».
– Что же мне, тебе Куклачева из Москвы в учителя выписывать? Давай, Артем, не трави душу. Если не ты, то никто. Что мне прикажешь делать: Кузнецовых просить или Байарасовых? У одних голуби, у других мартышки. Нет, Тем, кроме тебя, других кандидатур нет. Или бери в нагрузку к пуделям львов, или будем хищников по зоопаркам распределять.
– Как по зоопаркам? Они же еще не старые, их рано с арены списывать. Да и номер такой жалко из программы убирать.
– Так и я о том же.
– Не знаю, Алексей Николаевич, не знаю.
– Послушай, Артем. – Директор встал из-за стола, неторопливо подошел к сидящему напротив молодому человеку, по-отечески положил ему руку на плечо. Имел полное право: Артему было всего двадцать пять, директор знал его с пеленок. – Я тебе не говорил никогда. Мне и сейчас нелегко, но придется сознаться: твой отец ведь просил у меня львов.
– Как просил?
– Как? Как обычно просят. Тогда, десять лет назад, помнишь, когда погиб Багиров?
– Папа хотел взять львов, которые порвали дрессировщика?
– Ну Амура ведь застрелили. Другие были смирные.
–
