алели, приоткрывшись в своей влажной сочности.
– Дан Пиверень, какое наказание полагается за крупное воровство у господара? – усмехнулся Штефан, позволяя клыкам удлиниться и показывая их присутствующим. Давненько здесь арнов не видели, позабыть успели, кому служат. Ну да ничего. Он напомнит.
Судья растерянно оглянулся по сторонам, словно в попытке найти поддержку среди сидящих за столом, но гости отводили глаза и молчали.
– Дан Пиверень? – поторопил Штефан.
Председатель местного суда дернулся, как от удара, и торопливой скороговоркой пробормотал:
– Ежели по имперским законам – отрубание руки. А ежели по нашим, стобардским, тогда казнь через повешение.
– Вот видите, – улыбнулся Штефан, с удовлетворением заметив, как побледнели окружающие. – Вы сами ответили на вопрос, куда делся мой бывший управляющий.
– Ваше сиятельство, вы его что, казнили? – испуганным шепотом переспросил наместник и закашлялся. Его крупное тело содрогалось, на лбу выступил пот, руки тряслись, отыскивая что-то в карманах штанов.
– Вот, возьмите, дорогой, – тихо сказала женщина, подавая Кастимиру тонкий белоснежный платок.
Значит, Драговец все-таки женился. И эта дамочка – его супруга.
Наместник утер пот и дрожащим голосом переспросил:
– Ваше сиятельство, это ведь не шутка, нет? Дана Винкоша… казнили?
– Именно так, лорд Драговец, – подтвердил Штефан. – Чтобы прочим неповадно было.
Он обвел взглядом застывших истуканами гостей и жестко добавил:
– Жду всех завтра в Белвиле. С собой возьмите необходимые счета и документы. Дан Кражич проверит их и доложит мне. Безоблачного дня, даны.
– Ваше сиятельство, не соблаговолите ли присоединиться к нашему скромному обеду? – попыталась остановить его леди Драговец.
Призыв в ее глазах стал почти очевиден.
– В другой раз, миледи, – небрежно поклонился Штефан.
Он резко развернулся и вышел из столовой. Бранко молча последовал за ним.
– А говорил, на обед останемся, – хмыкнул друг, спускаясь с лестницы.
– А у меня аппетит пропал, – в тон ему ответил Штефан. – Ничего, мы с тобой сейчас к Дымарю завернем. Таких колбасок с чесноком больше нигде не найдешь. А какое у него крапивное пиво! Лучшее в крае.
Дверь захлопнулась за их спинами, отрезав взволнованный гул голосов, и Штефан, вскочив на коня, направил его к Старо-Кроне, улице мясников и пивоваров.
– Здесь самые главные кабаки Стобарда собраны, – пояснил он другу. – А вот и заведение дана Дымаря!
Они с Бранко как раз подъехали к невысокому, выкрашенному охрой дому. Его низкие окошки почти вросли в землю, дверь была открыта нараспашку, приглашая всех желающих зайти и отведать знаменитой похлебки из свиного желудка и острых колбасок. Изнутри доносились веселые звуки скрипки и крепкий мясной дух. Яркая, недавно подновленная вывеска раскачивалась
