чужое желание, старательно притворившееся моим.
– А однажды вдруг оказалось, что к волшебству все же можно прикоснуться. Правда, для этого нужно на время покинуть свой мир, чтобы оказаться в вашем. И те, кто возвращался обратно, сами становились чудом. Обретали власть над внутренними и внешними стихиями.
– Всемогущие обычно пробуют установить свой собственный порядок, – заметил рыжий. – И он вряд ли должен прийтись по вкусу всем остальным. Но тогда ваш мир погряз бы в бесконечных войнах, уничтожая себя, а поток синих звезд по-прежнему не иссякает.
– И не иссякнет, – вздохнул демон. – Потому что мы живем спокойно и… скучно.
– Скучаете от чудес?
– Те, кто возвращается и получает волшебную силу, перестают что-либо желать. Они становятся своей же бледной тенью, годной на то, чтобы делать великие вещи, но не видящей в них ровным счетом никакого смысла. Прочие люди сторонятся их. Ненавидят. Боятся. А иногда пытаются помешать возвращению беглецов. – Он рассказывал монотонно, будто бы бесстрастно, вот только за каждым словом отчетливо звенел колокольчик печали. – Чтобы попасть в ваш мир, мы проходим через «врата мечты», вдыхая пыльцу с крыльев особой бабочки. Причем уходит только сознание, а тело остается. Оно не стареет, не умирает, всегда готовое принять хозяина обратно. И все же его можно уничтожить. Сжечь, к примеру. Много лет назад огневые бунты вспыхивали по всей империи… Потом их научились предотвращать. Но сотни, а может, и тысячи тел погибли безвозвратно.
– Значит, все эти души до сих пор находятся в нашем мире? – переспросил Натти.
– Если не пробовали вернуться. И если им повезло остаться, – осторожно добавил демон.
– Их имена есть на карточках?
Белокурая голова снова утвердительно качнулась.
– И конечно, с ними нет смысла говорить о возвращении?
– Думаю, что нет. Ведь им некуда возвращаться. Кого-то можно попробовать соблазнить возможностью обрести волшебство в родном мире, но эти… Не знаю, что с ними делать.
– Сделать выбор за них, что же еще? – И рыжий снова не шутил, хотя улыбался во весь рот.
– Убить? – выдохнули губы Лус.
– Или позволить им попасть в лапы бритоголовых. Третьего не дано, – подытожил Натти. – Мне это нравится не больше, чем тебе, но либо демоны уберутся восвояси, либо навечно станут добычей Цепи одушевления.
Он все говорил правильно. Если смотреть с того холма, на котором мы все стоим. А если подняться на соседний или спуститься в ложбинку…
– Либо Цепь откажется от своих намерений.
Два карих взгляда, странно похожих друг на друга, вонзились в мое лицо.
– Ты понимаешь, о чем говоришь? – грозно спросил Натти.
Еще минуту назад не понимал, а потом все внезапно разложилось по полочкам. Головоломка решилась сама собой.
– Вполне. Можно уничтожить демонов. А можно разобраться с синими мантиями. По мне, так эти ягоды все
