имел прозвище «Пешка». Изначально разрабатывался, как скоростной высотный истребитель. Использовался не только в качестве бомбардировщика, но и как самолет-разведчик. Максимальная скорость 540 км/ч. Практический потолок 8700 м. Практическая дальность 1200 км. Бомбовая нагрузка до одной тонны. Стрелковое вооружение (на 1941 г.) – четыре пулемета ШКАС (7,62 мм).
Три истребителя, составлявших наше прикрытие, держались немного выше, внимательно следя за воздушной обстановкой. Мы шли над самыми облаками, ставшими к вечеру немного менее плотными, и в их разрывах иногда мелькала земля. Местами облачность становилась многослойной, и тогда мы на какое-то время теряли из виду свой эскорт.
Линию фронта прошли более-менее спокойно, но дальше сразу начались проблемы. Ни лейтенант Калина, ни пилоты истребителей пока не видели опасности, но служба воздушного наблюдения у противника была организована на должном уровне, и наш пролет над передовыми позициями немцев не остался незамеченным.
С юго-запада к нам приближались четыре «мессершмитта». Они были еще довольно далеко, но шли уверенно, а встречаться с ними в мои планы никак не входило.
– Курс северо-северо-запад, – приказал я пилоту и продублировал команду по рации «якам».
Конечно, я не собирался реально вести разведку местности – для этого гораздо лучше подходили спутники, но легенда требовала от меня, по крайней мере, посетить те районы, по которым впоследствии будут наноситься бомбовые удары, иначе мне опять пришлось бы отвечать на массу неудобных вопросов. Кроме меня об этом, естественно, никто не знал, и все остальные действующие лица, включая немцев, воспринимали происходящее с полной серьезностью.
Противник крайне негативно отнесся к идее нашего разведывательного полета над своей территорией. Изменение нами курса привело к тому, что высланные для перехвата «мессершмитты» нас просто не нашли. Тем не менее, мы попадали в поле зрения все новых наземных наблюдателей, и вскоре вычислитель оповестил меня о появлении в опасной близости еще трех пар вражеских истребителей.
Я, конечно, ставил помехи, но совсем заглушать немцам связь, честно говоря, не хотел. Я и так несколько раз злоупотребил этой возможностью, когда другого выхода просто не было, но ведь немцы не идиоты, и вполне способны сложить два и два и понять, что проблемы со связью у них возникают именно в тех местах, где появляется этот странный русский. Впрочем, чуть позже я собирался отбить у них эти мысли, устроив десяток другой подобных аномалий в разных местах, включая не только Восточный фронт, но и Европу и даже Африку. Об этом, безусловно, следовало позаботиться раньше, но что уж теперь…
Примерно через полчаса стало ясно, что от очередной неприятной встречи мы уклониться не сможем. Нас банально зажали, и теперь оставалось только выбрать наиболее неудобный для немцев курс, что я и сделал. В результате основная часть преследователей вытянулась за нами в длинную цепочку из машин, шедших с разных направлений и на разных высотах, зато
