в чём нужды не знал. Мог и не работать вовсе, только книги читать. А безземельному крестьянину приходилось батрачить на чужом поле. Так что крестьяне невольно зависели от землевладельцев. Стоило хоть чем-то вызвать недовольство хозяина поля, он тут же гнал работника прочь. И тогда оставалось бедняге класть зубы на полку. Вот насколько простой народ зависел от помещиков.
Жил в одной деревне дворянин, имевший большое рисовое поле. И вот на старости лет родился у него единственный сын. А когда мальчику исполнился год, пришёл к ним монах за подаянием. Увидел монах сына и говорит:
– У мальчика печать смерти на лице – суждено ему погибнуть от лап тигра.
Услышал это отец и застыл как громом поражённый, ведь был сын для него дороже серебра и золота.
– Нельзя ли как-нибудь злую судьбу отвести? Прошу скажите, что делать? – взмолился он.
Отвечает ему монах:
– Коли будет он жить так, чтобы не в чем было его упрекнуть, то избежит погибели.
Другими словами, никогда ни один человек не должен на него пожаловаться – вот что сказал монах. Но на деле всё не так просто, как на словах. Разве легко жить так, чтобы не услышать ни слова упрёка?
Отныне стал отец воспитывать сына со всей внимательностью. А как начал мальчик слова понимать, принялся его наставлять ежечасно: смотри, веди себя хорошо, чтобы никто на тебя не жаловался. Но мальчик золотое сердце имел и никому худого не делал. Со всеми приветлив был, не грубил, дурных и грязных дел не творил, нуждающимся помогал, за словами следил и только доброе людям говорил – не в чем было его упрекнуть.
Вырос он и нравом добр, и умом светел. Настало время ехать ему в столицу – держать экзамен на государственную службу. Подумали родители, подумали – и тревожно им сделалось за сына. До сих пор жил он осторожно, ни в чём не провинился, но кто знает, что может в дороге случиться. Ведь сказано было, что суждено ему погибнуть от лап тигра. А дорога в столицу идёт через горный лес и перевалы – как тут не тревожиться?
Спрашивают родители сына:
– Подумай хорошо и скажи, не водится ли за тобой какая-нибудь провинность? Не упрекал ли тебя кто?
Задумался юноша, но ни одного малейшего проступка припомнить не смог, даже самого невинного.
– Не могу ничего такого вспомнить, – говорит.
– Точно? Подумай хорошенько. Если совершил ты хоть один-единственный проступок, нельзя тебе в столицу идти.
Думал-думал сын, да так ничего и не вспомнил.
– Ну, хорошо, – говорят родители. – Тогда ступай.
Так и отпустили сына в столицу экзамен держать. Собрал он котомку и пустился в путь-дорогу. Шёл горными тропами, перебирался через перевалы. И вот забрёл юноша глубоко в горы: ни жилья, ни постоялого двора поблизости не видно. И людей никого, только трава да густые деревья непролазной чащей разрослись. Настоящий медвежий угол. Идёт юноша, продирается сквозь заросли и вдруг видит: светятся впереди два синих огонька – два звериных глаза!
«Да это же тигр!» – у юноши душа в пятки ушла. Однако он сумел взять себя в
